В январе подобные донесения становятся более острыми. Линкор «Севастополь»:

«Наблюдается большая неудовлетворенность действиями провинциальных властей, в команде существует вполне определившийся взгляд, что необходимо сделать полную фильтровку учреждений с пересмотром социального положения, влить в учреждения больше рабочих и крестьян… Отношение к Советской власти хорошее, но есть элемент, который должен быть немедленно удален». [222]

(Несмотря на то что это решительное заключение сделано в докладе Побалта, флотское командование никого из команды «Севастополя» не «удалило».) Гарнизон кронштадтских фортов и команды береговых батарей:

«Политическая сознательность и отношение к Советской власти хорошее, за исключением вновь прибывшего пополнения. Все поступающие жалобы в большинстве на неправильные действия провинциальных властей, о неправильном наложении плановой разверстки, о незаконных реквизициях и т. п.» [223]

Линкор «Андрей Первозванный» и группа мелких кораблей, стоявших в Кронштадте:

«Политическая сознательность и отношение к Советской власти всего личного состава вполне удовлетворительны, но есть жалобы на власти в провинции и частичное недовольство к отдельным ответственным работникам». [224]

В феврале сообщения комиссаров о проявлениях недовольства продовольственной разверсткой становятся почти повсеместными. Относительно личного состава Кронштадтской крепости Побалтом было сделано следующее общее заключение:

«В частях крепости, несущих гарнизонную службу, чувствуется усталость. Волнующие вопросы: неправильная разверстка хлеба на местах, необеспеченность семей, недостаток обуви и др.» [225]

Донесения аналогичного характера поступали из многих частей и кораблей (кронштадтские форты и батареи:

«Жалобы на действия провинциальных властей, неправильные реквизиции»;

вспомогательные части крепостного гарнизона:

«Жалобы на действия провинциальных властей при выполнении плановой разверстки» [226] и т. д.).

В феврале в Побалт поступали донесения о жалобах «на неправильные действия провинциальных властей и неправильную реквизицию хлеба» с кораблей, стоявших на Петроградской морбазе. В этом числе назывались команды эсминцев «Победитель», «Внушительный», «Гарибальди», «Инженер-механик Дмитриев», подводных лодок «Волк», «Тур», «Леопард», некоторых мелких кораблей. [227]

Аналогичные настроения отмечались также и среди частей Укрепленного берегового района южного побережья Финского залива. Здесь следует упомянуть 561-й стрелковый полк 187-й бригады и воздухоплавательные части — именно там в начале марта антисоветские элементы попытались вызвать мятеж по типу кронштадтского. В докладе политотдела Укрепленного района от 1 февраля 1921 г. о 561-м полке сообщалось, что

«личный состав части имеет красноармейцев с Юга, бывших на территории под властью белых, поэтому недостаточно политически воспитанных… Отношение к Советской власти и политическим событиям удовлетворительное. Во всех частях наблюдаются обычные жалобы на малый процент отпусков, неправильные реквизиции продуктов питания и некоторого домашнего инвентаря на родине у родных и неполучение обмундирования».

Аналогичные сведения поступали из подразделений морской воздушной авиации, дислоцированных в районе Ораниенбаума. [228]

В политическом докладе Побалта за вторую половину февраля было сказано:

«В частях по-прежнему отмечается большое недовольство действиями местных властей на родине; прибывшие из отпусков рассказывают о несправедливостях на местах и этим подрывают боевой дух и настроение беспартийной массы». [229]

Это заключение составлено буквально накануне кронштадтского мятежа и касается причин начавшегося брожения среди части матросов и солдат.

На кораблях и в частях кронштадтского гарнизона мелкобуржуазные шатания, отражавшие колебания широких слоев крестьянства, проявились особенно остро. Такие настроения были и в иных морских и сухопутных подразделениях. Здесь уместно напомнить ленинскую оценку положения:

«Крестьяне попали в эту зиму в безвыходное положение, их недовольство понятно». [230]

Брожение среди матросов и красноармейцев в известной мере отражало эти настроения крестьянства.

Таким образом, можно считать бесспорным, что в Кронштадте к исходу зимы 1921 г. была заметна усталость личного состава и накопилось известное недовольство (как говорил В. И. Ленин, «недовольство общего характера» [231] ), связанное с тяжелым экономическим положением Советского государства. Однако недовольство или даже брожение — одно дело, совсем другое — открытый вооруженный мятеж. Здесь качественная разница. В Кронштадте этот мятеж произошел, и зачинщиками его выступили матросы линейных кораблей «Севастополь» и «Петропавловск».