— Мистер Чельссер, будьте любезны, отдайте приказ охотникам, пускай загоняют зверя в наши сети!

Одобрительные возгласы и азартные выкрики. Звяканье холодного оружия, слуги вооружались копьями и рогатинами, готовые в любую минуту добивать лесного кабана.

Сквайр Чельссер распорядился, и горнисты выступили из-за спин.

— Ууууууууууу…

— Стой! Ты слышал?!

— Рог? Гудение рога?..

— Так точно, господин. Они близко! Где-то впереди!!

— Впереди?! — Кирчик опасливо заозирался, он в общих чертах представлял, что значит охота, что, значит жертва охоты, гонимая опытными преследователями на приготовившихся к стрельбе охотников, и что будет, если они не по расторопности попадут под одну из следующих друг за другом раздач. Точно — ничего хорошего!

— Ууууууууууу…

— Я его ужу вижу, барон Хорвут!

— Спокойнее, сир Розанн, пускай зверь поближе…

Барон не успел договорить, события рванули с неимоверной скоростью, не на кого особо не обращая внимания…

— Дельссон, гляди, вон еще один, видишь?

— Еще один?! — Мэтт вылупился в указанное графом Вирком направление и развернул тяжелый арбалет.

Барон Хорвут прищурился, что за ерунда?

— Точно еще один вепрь, смотри, вон в том ельнике!

— Сир Марчек, стреляйте, да стреляйте же!

Граф Дельссон напыщенно и негодующе выругался, взвел пружину.

Сквайр Чельссер выправил лошадь через передний ряд, куда целятся эти олухи?!

Слуги сдержано ждали кульминации.

Треск сучьев и хруст снега — с обеих сторон густого ельника.

Барон выверенными движениями расчехлил лук, натянул тетиву и закрепил ее по краям ялинова стержня. Двадцать секунд и оружие лесных эльфов готово к бою! Стрела с желто-зеленым оперением ложится на тетиву, взводится лук и…

Щелчки арбалетных пружин. Гул спускаемой тетивы…

Жалобное ржание лошади, шум падающего тела…

Звериный визг и дикий топот копыт…

Как в бредовом сне, события замедлились до неимоверной медлительности, трудно даже было сказать, кто четко уследил за всеми стремительно бурлящими эпизодами, но в действительности все оказалось достаточно необычным и драматичным. Радовало только одно — никто из наездников, слава Аллону, не пострадал! И главное — никто не был ранен!

Подстреленный из лука вепрь рассвирепел и с оглушительными рыками набросился на охотников. Утопая в глубоких снежных навалах и продираясь через молодой колючий репейник, гибкие сучья и ветки, которого оплетали копыта и царапали морду зверю, что еще с большей силой дразнило и доводило самца до иступленной первородной ярости. Вепрь, пронесся сквозь обледенелые заросли репейника со скоростью выпущенного арбалетного болта, развернул пасть вправо и неожиданно переключился на новых потенциальных врагов.

Кляча пажа Вьюна тряслась не только от холода, сколько от страха перед лесным чудовищем, вепрь выявился достаточно огромным, а смазанные попадания болтов из арбалетов графов и рыцарей, только разъярили гиганта и доставили боль, за что дикий кабан готовился их за это проучить. Да вот беда! На пути у мстителя вырос гонец Кирчик с подраненной лошадью, которая, получив от сэра Марчека болта в левый бок, завалилась на правый, и теперь протяжно и жалобно ржала. Кабан, заметив неожиданного неприятеля понесся на придавленного крупом жеребца Кирчика, увидев опасность, гонец истерично запричитал, взвывая о помощи. Кобыла Вьюна необычайно резво развернулась, и перепугано заржав, дала бешеного стрекача через густой ельник, не разбирая дороги и пути.

И снова время потекло как в замедленном танце: плавно и нереально!..

Пока господа графы и сиры рыцари взводили пружины и вставляли болты, подранок уже преодолел большую часть расстояния до Кирчика. Несчастный гонец прощался с жизнью, смерть неумолимо неслась в объятия Кирчика. Налитые кровью бельма зверя приковали всеобщее внимание гвардейца, тот даже не подумал вооружиться армейским мечом, страх и стремительность событий, парализовали мышцы человека.

Звонкое пение эльфийского лука птичьей трелью разнеслось по лесу, стрела с медным наконечником глубоко вошла под лопатку вепрю и, добравшись до сердца, остановила зверя на пол пути, дикий галоп животного оборвался перед самым носом Кирчика, зверь завизжал, развернулся и по траектории, но, сбившись в сторону, врезался иклами в живот издыхающей лошади, пропорол бедному коню брюхо и показал окровавленные внутренности, среди охотничьей свиты нашлись и те, кто чуть не изгадил дорогие камзолы и плащи. Мейстер Биштон затерялся в задних рядах.

Вепрь перекувыркнулся через заднюю часть лошади, оставил в снегу широкую полосу и, задергавшись в агонии, вскоре испустил дух. Добили кольями и рогатинами. Лесничие и егеря тут же принялись освежать трофейного подранка под руководством сквайра Чельссера. Что больше всего изумило Кирчика так то, что двое лесничих добив его лошадь, спускали шкуру и с нее, просто объяснив гонцу, что не принято за зря пропадать хорошему куску мяса и кожи. Разинув рот, гвардеец отстранено следил за мельтешащей сценой. Один из лесничих полюбопытствовал, здоров ли он, а если ранен, то мейстер Конвар Гарст мог быстро привести его в чувство.

Тем временем баронская свита поравнялась с его сутулой фигурой.

— Кто таков? — Кирчик определил, что к нему обратился сам барон Хорвут.

— Гонец с герцогской канцелярии.

— Ты прискакал из Мейдрина? — почему-то удивлено переспросил хозяин Вельможных лесов, ведь герцог Альвинский не так давно покинул его имения, что же так быстро понадобилось владыке Королевства Людей?

— Так точно, господин барон! У меня вам депеша…

Барон молча перегнулся и выжидательно протянул руку, дожидаясь от Кирчика прямых служебных действий.