То, что Вигор очнулся и поведал, не вмещалось ни в одну здравую голову.

А разум просто отказывался верить и понимать.

Существа слаженно и сгруппировано атаковали отряд Крота и растерзали всех до последнего… до оставшегося чудом в живых Вигора!

Земан чуял, опасность расплывалась черной кляксой, надвигалась грозовой тучей над землями и владениями, он уже догадывался, кто мог осмелиться настоль коварный и ужасающий теракт.

Один единственный и непримиримый враг!

Барон Хорвут!

Проклятый барон Хорвут!!

Дикая боль спазмами сковывала мышцы…

То, что он еще был жив — казалось чудом…

Холодные острые камни впирались в спину. Сознание нехотя пробивалось сквозь туманную пелену. Даже в порывах ледяного ветра он искал малейшее спасение. Те, кто грубо подавили его магические способности и волю, не собирались долго ждать, ждать, когда подмастер Зорб, соизволит очнуться.

— Саймон, хватит терять время, пора уже!..

Грубый пинок в плечо перевернул храмовника на другой бок.

Магик от боли зашипел, втянул в себя порцию свежего воздуха, сквозь зубы попытался скупо выругаться.

— Попробуй еще разок!..

Старческий, сухой, но твердый голос, отдавал четкие приказы.

На этот раз его огрели носком сапога в поясницу, потом не сильно, но чувствительно по макушке.

Зорб застонал.

— Хватит!! — Старикан не собирался увечить противника. — Подымите его на ноги!

Подмастера грубо схватили, встряхнули несколько раз и, когда тот более осмыслено, огляделся по сторонам, подвели к говорившему и командовавшему начальнику.

Выцветшие и мутные глаза уставились на кривящегося от боли Зорба. Высохшее, словно пергамент лицо, хранило маску открытой неприязни.

— Здравствуй, родной! Извини, что пришлось потрепать тебя, работа у нас такая! В дальнейшем при твоем успешном для нас сотрудничестве, обещаем проявлять к тебе максимум уважения и дипломатичности. Но пока, не обессудь, доверие сперва необходимо заслужить. Будешь без глупостей и фокусов содействовать нам, будем уважительно ставиться к твоей высокопоставленной персоне. Понятно?

Зорб затравлено пялился на старика. Ответ застрял в глубине горла и не желал вырываться на волю, из его уст. Он боялся боли! Он боялся идти на уступки с врагом.

"Лист пергамента" внезапно ожил, сморщившись от неудовольствия.

Нервный кивок седой головы и подельники в грубых балахонах пришли в движение.

Стремительный удар магии сбил Зорба с ног. Вырвал из цепких хваток наемников, бросил на острые камни секрета. Храмовник сжался в комок, нестерпимая адская боль скрутила судорогой тело, сдавила мозг, вонзилась иглами в позвоночник. Подмастера захлестнула волна, он закатался на голых камнях.

Так же внезапно боль отступила.

Колдун прервал его мучения.

Наемники снова подняли его на ноги.

— Ты не заслуживаешь смерти, но не оставляешь нам выбора. У тебя есть шанс, шанс остаться в живых. Сотрудничай с нами — и мы тебя отпустим!

Слова старика въедались в мозг раскаленными щипцами.

— Ты будешь выполнять наши указания?

Без тени гнева, только холодный расчет!

Колдун ждал единственного — повиновения.

В голове шумело, но Зорб все же нашел в себе силы ответить.

— Д-да…

— Я не слышу?

— Да!!

Старик криво ухмыльнулся.

— Роутон! Леверс! Готовьте атаку!

Выцветшие бельма Грэтема хитро сузились.

— Саймон придержи голубчика!..

Хватки наемников усилились. Стальными тисками скрутили плечи и руки храмовника. Почувствовав хитро расставленную ловушку, Зорб попытался вырваться из крепких объятий. Ему почти удалось извернуться и локтем отбиться от бойцов, когда плетения Роутона и Леверса накрыли его дар.

Подмастера опять швырнуло на скалы, вмазало и припечатало, выпустив из легких воздух. Храмовник перекатился на живот, заелозил руками в густой и вязкой жиже. В полуослепшем сознании ошарашено уставился на кровавые разводы на руках и одежде. Под собой почувствовал куски разодранной формы и плоти. О Аллон!! Останки караула!! Останки ребят!!

Тошнота и боль — вернулись, чтобы забрать его измотанное сознание…

Тени от факелов падали на старинные портьеры, на причудливые гобелены, штандарты и гербы. Вековое оружие покоилось в чехлах, ножнах и ждало своей участи. Своего часа взять обильную жатву. Хмурые лица хозяев Хизельмаша точно каменными идолами, застыли в своих почетных и высоких креслах. Те эмоции, что терзали их сердца, и души, не смогли бы прочесть даже самые ушлые политики и придворные чиновники канцелярии герцога Альвинского. Вожди древнего ордена стояли на пути, возможно, своего первого раздора. Раскола. Но терпеливо следили за словами и повадками — все надеялись на старые клятвы и привычки. Храм Хизельмаш редко расходился во мнениях и тем более, в вопросах рейдерских, внезапных атак нежданных врагов.