Там где не справились бойцы секретов, справились все маги Хизельмаша, скованные в одно, спаянное верой и силой, кольцо!

— Старейшина Доварт, мы разрушили мост и решетку, тогда как выдержим колдунов Грэтема?

— А они еще под стенами храма? Неужели не разбежались от страха?

Доварт ликовал. Остальные естественно позабыли о панике.

— Тела храмовников на той стороне, они могут попасть в руки тем выродкам! И снова шантаж!

— Корбал, снарядите отряд, воевода и павшие воины должны немедленно быть переправлены под защиту стен храма, даже если они мертвы. Честь храма, прежде всего!

— Слушаюсь, старейшина Брамт!

Доварт поспешно отвернулся. Имран Брамт снова вступил в должность главного старейшины. Опять принимал командование на себя.

— Цепь лучников на всю ночь. Сторожить каждый участок стены. Стены! Ворота…

Последующие события многим показались сном. Сном, наполненным кошмаром и ужасом. Липучее и тягучее чувство страха, ворвалось во многие сердца бойцов, без нарочитой разницы, будь-то рекрут или старейшина.

Неуловимый цокот когтей по голому камню и прерванная тишина, опасностью…

Могучий противник возник из-за парапета крепостной стены. Кто мог подумать, что тварь способна зависнуть на такой высокой высоте, в таких экстремальных условиях, цепляясь одними когтями? Тем более если противник не один, а двое!..

Два монстра разделились по обе стороны моста фронтона, выждали момент и напали. Оставалось загадкой — выполняли ли два других зверя отвлекающий маневр? Слаженным, интеллектуальным механизмом, действовали в ходе развернувшегося теракта? Для раздумий и дискуссий, увы, времени не нашлось. Твари обрушились в ряды храмовников смертоносными таранами — круша и убивая.

Шеренги арбалетчиков и лучников едва ли были способны открыть заградительный огонь, чтобы не причинить вреда своим же бойцам, а также выбрать удобные позиции для применения оружия. С крепостных террас вести бой и поражать мечущие цели на фронтоне, стало для храмовников немыслимой задачей.

— Бейте тварей!! Бейте же их!! Старейшины в опасности!!

Одиночные выстрелы посыпались под командованием начальников отрядов.

Вихрь схватки захлестнул фронтон.

Гризолоиды сеяли смерть!

Тело Родемира раскромсанное пополам, перелетело через узкий парапет и, кувыркаясь, устремилось в последний полет. Вслед за ним еще шестеро бойцов нашли свою смерть…

Зольт, Брамт и Доварт сошлись спина к спине, как в давние времена, когда враги Хизельмаша снова и снова пытались навязать чужую волю. И теперь, бесстрашие на лице, соперничающее с презрением к трусости, хозяева храма бросились в бой без намека на слабость.

Мечи в руках пляшут и рассекают леденящий воздух. Эмбраго свистят и полосуют бока зверей. Магия звенит и сгущается перед великими вождями.

На крепостной стене уже ни один десяток тел изуродованных и разодранных храмовников. Мясо и кровь. Внутренности и ужас боли на участке сражений. Кто остановит смерть?

Тройка старейшин, бросаются в бой!

Звери шипят, щерятся, но отступают. Противник оказывается им не по зубам. Стремительность в атаке пронеслась, теперь схватка проходила на равных правах.

Клин воздушного потока разорвал сумерки надвигающейся ночи, бой с чудовищами отнял все силы и время, в схватках и ожиданиях, прошел весь день, а наступит ли следующий, оставалось болезненным вопросом?

Магический кулак отбросил одну тварь, зато снес с парапета другую. Гризолоид заревел адским ревом и совершил в воздухе кульбит, уносясь в зев пропасти. Его более удачливый "дружок" припадая на задние лапы, бросился на старейшин.

Круг Хизельмаша раздался по сторонам, пропуская в центр стальных вихрей подраненного врага. Мельницы Зольта и Доварта не подпускали на опасное расстояние зверя, зато Брамт под опекой выживших мастеровых, сконцентрировал очередной вихрь, и как только, рубаки оттеснили монстра в зону удара, впечатал в гризолоида окончательную порцию магии. Шкура твари не выдержала и разметалась по краям огромной раны, из которой хлестким потоком, заливая камни, разлилась густая темно-красная кровь. Так ужасающе похожая на человеческую!

В немой прострации бойцы Хизельмаша застыли на продуваемой стене. Мост фронтона навевал картину омерзения и шока. Мастерскую мясника после кровавой бани!

Брамт окровавленными пальцами вытер пот с лица, разводы крови подчеркнули грубые черты его физиономии.

— Собрать всех живых, закрепиться на башнях и стене! — И более устало закончил: — не подпускать врага…

Оцепенение как рукой сняло.

Зашевелились Зольт и Доварт, мечи прятались в ножнах, эмбраго — на широкие, кожаные пояса.