Человек со шрамом, назвавшийся ещё в самолёте дядей Мишей, собирался лететь отдыхать куда-то на юг, но почему-то не улетел, а тайно поехал в одном поезде с ними и сошёл на том же самом полустанке, где папу встретил майор Зотов. Тогда Юрка убоялся, что дядя Миша всё-таки решил рассказать папе: мол, сын ваш болтун, разглашающий военную тайну. Нет, этого не случилось, он, Юрка, успокоился: мало ли какая причина заставила геолога до отлёта, как он говорил,— на воды, приехать в эти края. Может, у него тут самый лучший друг... Но оказывается, он до сих пор живёт где-то здесь, поблизости, лазает по высоким деревьям и оттуда разглядывает в бинокль папину огневую позицию. Он, конечно,— шпион…

Юрка не знал, что в это самое время и Шахназаров ломает голову над загадкой: что за человек был на дереве и с какой целью он туда забрался? Он был доволен, что сразу доложил о подозрительном незнакомце командиру дивизиона. Какое он примет решение, это уже его дело, возможно, доложит командиру полка.

Думая так, Шахназаров не ошибался. Подполковник Яскевич тотчас после его доклада связался с командиром части. Тот внимательно выслушал его, сказал:

— Наши товарищи уточняли, не видна ли с того дуба ваша огневая позиция. Солдату объявите благодарность. Обязательно.

— Понял вас, товарищ полковник.

Этого Юрка тоже не знал. Последний урок для него был самым тяжёлым. Скорее бы домой... Решиться и всё рассказать папе.

Софья Александровна вызвала Филю Колотовича. Тот, стоя у доски, крутил пуговицу на своём испачканном в мел пиджаке и нудно тянул:

Филя уплывает куда-то, и голоса его уже почему-то не слышно.

«Какой же я всё-таки нехороший человек...— сокрушённо думает Юрка.— Капитана Вострецова обманул, да ещё вот это... Если бы я сразу сознался папе, что выдал военную тайну и что мне приказано было держать язык за зубами, его, того шпиона, давно бы уже схватили. А теперь вот...»

— Так что же случилось в селе за рекою?— спросила учительница.

Юрке показалось: она обратилась к нему. Вскочил и выпалил на весь класс:

— Потух огонёк!

Ребята засмеялись. Учительница — тоже.

— Правильно, потух огонёк. Садись, Юра. Дальше, Колотович.

— Что окропилось росой?

безразлично протянул Филя и скучающе поглядел в окно.

Юрка тоже поглядел в окно. И увидел тот самый дуб, на котором сегодня они с Шахом заметили шпиона. «Ушёл,— подумал Юрка,— ушёл шпион, и во всём этом только я один виноват...»

Его вдруг толкнула в бок Зина, соседка по парте, кивнула на учительницу.

— Яскевич,— сказала Софья Александровна,— почему ты не записываешь домашнее задание в дневник?

Юрка выхватил из парты дневник, вопросительно поглядел на Зину.

— Что с тобой происходит, Юра?— недоумевала Софья Александровна.

Зазвонил звонок.

Шахназаров уже ждал Юрку в коридоре.

— Бежим, Шах!— крикнул ему Юрка.— Мне надо скорее домой. Понимаешь, надо скорее!

Он шёл первым. Вспотел, но всё-таки спешил, а Шах удивлялся:

— Чего ты летишь, как на пожар? Глянь, как солнышко играет!..

Нет, сейчас Юрка ничего не видел. Он спешил и желал лишь одного, чтобы папа был дома.

— Скорее, Шах! Мне очень надо — скорее!..

Папа был дома. Как ни торопился Юрка, все же, когда увидел отца, недавняя решимость вновь оставила его. А папа определённо что-то заметил.

— Ну! Чего набычился? Опять подрался, что ли?

— Не подрался...— Юрка хватил воздух ртом, как выброшенная из воды рыба, и выпалил одним духом: — Я — предатель...

— Прости, сын...— удивился папа,— ничего не понимаю.

— И ещё я — лгун... Помнишь, в самолёте с нами дядя Миша летел, вот тут на лбу у него... Он мне ещё медвежонка подарил...

— Помню.

— Я ему выболтал военную тайну. Я сказал ему, что ты не лётчик, а артиллерист, что мы едем в лес, на огневую позицию, вот... А он следил... Он за нами поехал потом... Я его видел и тебе не сказал. А сегодня он на дереве сидел и глядел в бинокль, потом убежал от нас,— вот...

— Н-да...— озабоченно протянул папа.— Это, брат, худо...

— И ещё я капитана Вострецова обманул, понятно? Он сказал поставить Шаху «четыре», а я поставил «пять», вот... Обманщик я и предатель...