– Думал, никогда не смогу тебя уже обнять.

Пару минут мы так постояли, но стоило вернуться к представшей картине.

– Что это было? Ева не хотела ехать с нами, а когда предложил Грем - согласилась.

– И какие у тебя предположения?
– усмехнулась я. Калеб был мастером по догадкам, так пусть разгадает и это.

– Еве нравиться Грем?

– Можно подумать, раньше ты такого не замечал?
– парировала я.

Калеб нахмурился. Лицо его посуровело и утратило на краткий миг свою не природную привлекательность, и он стал похож на простого, ужасно красивого парня.

– Несколько раз мне казалось,... но я не мог и поверить в такое!

– Ну вот, тебе не показалось.

Мы все же, наконец, попали в мастерскую, но складка между его бровей так и не исчезла. Больше мы про случай с Евой в этот вечер не разговаривали. Точнее говоря, в этот вечер мы почти ни о чем не разговаривали. Когда Калеб начал работать, его как будто вдруг не стало в комнате. Мой улыбчивый и веселый Калеб, уступил место сосредоточенному старику.

– Какой ты меня нарисуешь?

– Увидишь, - Калеб улыбнулся, но его голос был ровным, лицо бесстрастным, и, смотря на этот бледный благородный профиль, я ощущала, какая пропасть времени разделяет меня и его. Могли ли мы действительно быть вместе, как о том говорит он?

Во время работы, темные волосы упали на лоб, придавая ему совсем мальчишеский вид. Ну как можно быть таким притягательным и равнодушным одновременно? Наверное, я всегда буду сомневаться в его любви. Ну зачем ему я?

Для меня существовал только один Калеб, но я знала, что их двое. Один, которого я знала и видела каждый день, и при виде которого мое сердце замирало. И другой Калеб, которого я все же не могла любить меньше, но которого не знала. Тот другой обитал в том мире, в котором и все подобные ему. В мире жажды и крови, и ежедневного выбора - убивать человека или нет. И не знала я его таким, каким он был на охоте. Тот Калеб просто обязан был убивать и проявлять свои инстинкты. Мой же Калеб, всегда был трепетен ко мне, нежен, внимателен.

Теперь это был другой Калеб. Хладнокровный художник, отстраненный, не замечающий никого вокруг, и думаю в этот момент, он совершенно забыл обо мне, словно перед ним был простой натюрморт.

Я задумалась, почему же Калеб не понимает моего страстного желания стать такой же, как он, как родители? Разве я так много потеряю? Я не хочу знать, когда и как время изменит меня. Даже представлять не хочу, что однажды утром, посмотрев на себя в зеркало, больше не увижу себя прежней. Но страшней всего не это, а то, что, старея внешне, мы еще и перестаем быть теми, кем были в душе. А и, правда, зачем одеваться, слушать музыку, ходить в кино и понимать молодых, если и сам уже стар?

Мне хочется соответствовать Калебу. И по-прежнему оставалась причина, о которой Калеб до конца не знал - месть! Я, как и раньше, хотела мести, только теперь месть не была единственной двигающей силой. Главным для меня был Калеб, и чтобы вечно обладать им, я смогу выбрать его образ жизни!

Такого молчаливого вечера у нас еще не было. Выглядело все так, словно Калеб впал в транс и не замечал меня. Когда он вновь начал двигаться и говорить, я с облегчением вздохнула и лишь теперь поняла, в каком сидела напряжении. Ноги и руки затекли, шею и поясницу ломило, но, увидев его искрящийся взгляд, забыла обо всем. Мне редко приходилось видеть Калеба столь счастливым.

– Я могу увидеть?
– когда мне, наконец, довелось встать, то я первым же делом хотела видеть, ради чего выдержала несколько часов полного молчания, скрашенного музыкой.

– Нет, это будет подарок и сюрприз.

Сюрпризы я не любила, как и цветы, сказать же ему такое сейчас, когда его лицо сияло, я не посмела. Сюрприз, так сюрприз, смирилась я.

– Хочешь домой?
– промывая кисти в растворителе, сочувственно спросил Калеб.
– Понимаю, тебе тяжело было сидеть так долго, к тому же, я не разговорчив, когда рисую.

– Это мягко сказано, - фыркнула я, и чтобы избежать искушения смотреть на работу, выскользнула в туалет, а из него на кухню. Запахи краски и растворителя нагоняли на меня не тошноту, а голод.

Спустя несколько минут ко мне присоединился Калеб. Он ласково обнял меня, и мне стало все равно, что он так долго со мной не говорил. Его глаза, потемневшие за те две недели, что мы провели вместе, не утратили яркости. И даже теперь я смогла рассмотреть в них те вспыхивающие искорки, по которым различала, что он хочет меня поцеловать.

Совершенно легкий, подразнивающий поцелуй перешел в бурное проявление наших чувств. Мы так долго сдерживались и старались держать дистанцию в последнее время, что теперь я просто потеряла над собой контроль.

Когда мы оказались в спальне Калеба, я даже и не подумала останавливаться, он тоже. Калеб прежде ко мне не прикасался так, как сегодня. Его рука мягко прошлась по моей груди, а мне показалось, что в комнате в этот миг засветилось сотни лампочек.

Забыв, насколько близка опасность, я прогнулась навстречу его ищущим рукам, но, простонав, он отстранился и сел ко мне спиной.