Шрифт:
Неожиданно Ева грустно улыбнулась.
– Знает только Бет, о том, что я влюбилась в Грема в первый же раз, когда его увидела. Он появился в городе, все судачили о красавце мужчине, купившем дом старого приходского священника. Ключи от дома были у нас, так как мы ближайшие соседи. И когда Грем приехал забрать их, бабушки не было дома. Я предложила ему подождать ее, налила чаю и неловко устроилась напротив него. Грем же вовсе не смущался. А мне раньше просто не доводилось видеть кого-то столь же красивого, все выглядело так, словно в гостях у меня сидел Шон Коннори! Странно, но я почти не помню, о чем мы тогда говорили, - Ева смущенно посмотрела на меня, и я поняла - до меня этого еще никто не слышал.
– Помню только, что раньше мне еще ни с кем не было так легко говорить. Я осознавала, насколько он старше меня, и все же разговор шел обо всем и не о чем. Грем рассказывал смешные истории, и я смеялась так, словно передо мной сидел не взрослый мужчина, а мой ровесник. И дело было в том, что он не вел себя со мной, как с ребенком. И потом, когда я начала дружить с Калебом, Грем не изменил своего отношения ко мне.
Слушая Еву, я не могла поверить, что она говорит о Греме. Он, несомненно, любил пошутить, но, например, ко мне относился не иначе, как к ребенку, даже слишком снисходительно, словно мне десять. Знаю по себе, наш мозг может и не так переворачивать воспоминания, в угоду нашим желаниям.
– Что вы тут забились, идем танцевать, - к нам подлетел Итон, друг Теренса по команде, и уже тянул к себе сопротивляющуюся Еву, когда как раз вовремя рядом с нами появился Калеб.
Я весело посмотрела на него, так как он вел себя подобным образом весь вечер - оберегал от нежелательных кавалеров. Только нежелательных для кого?
Вечер дня рождения Бет был официальным. Девушки пришли в вечерних платьях, а парни в костюмах. Стоило ожидать появления Калеба хорошо выглядевшим, но чтобы так! В сером костюме и черной рубашке без галстука, он выглядел дивно красивым, еще красивее, чем вчера, когда мы ездили в Лутон. Черные как смоль пряди падали ему на лоб и создавалось впечатление, что за ним по пятам ходит парикмахер - его волосы постоянно пребывали в каком-то живописном беспорядке. Хотелось запустить руку в его волосы и еще немного растрепать. Серебристые глаза окинули нас лукавым взглядом, и он оттащил Итона к группке девчонок, ждущих приглашения на танец, как всегда парней не хватало.
Сегодня у него не было времени для передышки, Калеб перетанцевал со всеми девушками, и так сильно отличался от остальных парней в зале. Не только осанкой и движениями, чью неприродную элегантность трудно было скрыть, но и красотой. Окинув взглядом зал, я всегда легко находила Калеба. Он двигался как танцор, я следила за каждым его движением, которое оказывалось легким, точно ему вовсе не приходилось это контролировать. Словно это не он сдерживался, чтобы передвигаться по помещению, так же медленно, как и все мы.
Его глаза перехватывали мой взгляд, будто он только и ждал, когда я на него посмотрю. А может, он искал и меня так же?
Я и не заметила, как перестала замечать окружающую меня действительность и смотрела только на Калеба. Смущенное покашливание Евы вернуло меня назад на шумную вечеринку и мелькание разноцветных пятен перед глазами - танцующих. Покраснев, я повернулась вновь к Еве.
– Прости, что-то я задумалась.
Кого ты обманываешь, говорили глаза Евы, и мне трудно было удержаться, чтобы не поведать ей о нашем с Калебом секрете. В любом случае, чтобы Ева сейчас не подумала, мне было интересно ее мнение. И я так же хотела дослушать ее откровенный рассказ о чувствах к Грему. Не смотря на то, что мне было тяжело слушать ее. Я доверяла мнению Калеба, относительно его отца, и если он говорил, что Ева не нравится тому, так оно и было. Мне и раньше не доводилось замечать за Гремом ничего подобного. По его рассказам было понятно - он по-прежнему любил свою жену Патрицию. Продолжал ее искать с тем же рвением, что и 50 лет назад. Не буду спорить, с появлением нашей семьи, его поездки стали не так часты. И звонки, первое время нервировавшие меня, тоже поутихли, словно те люди, поставлявшие ему информацию, получили отпуск.
Я понимала, каким оплотом Терцо и Самюель стали для Грема. Он и Калеб будто бы не могли найти друг в друге поддержки. Калеб любил отца, но не понимал его при всей своей любви. Грем просто не желал навязывать сыну свою выбранную дорогу вечных поисков. В таком положении они жили до того момента, пока моя семья не приехала сюда.
– И что было дальше?
Ева пожала плечами. Смотря на нее, я не могла понять, почему мы не можем жить именно без этих мужчин. Через несколько лет, когда она, наконец, поймет, как красива, десятки парней падут перед ней, но и тогда, я точно знала, Ева не сможет забыть Грема. Как нечестно!
– Дальше появилась бабушка, и без допроса не собиралась отпускать Грема.
Мы понимающе переглянулись. Что-то подобное бабушка Евы устроила и мне в первый мой день в школе.
– Она выпытывала у него про сына, почему они переехали в наш маленький городок и где его жена. Последнее меня интересовало больше всего.
На миг она умолкла, и ее лицо приняло виноватое выражение, будто бы она вспомнила что-то очень постыдное, в чем все же сбиралась мне признаться.
– Ты не представляешь, как я обрадовалась, узнав, что жена от него ушла, и он один! Сначала я почувствовала себя гадкой, - он же любил ее, и значит страдал. Но не радоваться я не могла. И с того времени все надеялась: может он, со временем, захочет,... сможет еще кого-нибудь полюбить?
Отчего же я не представляла? Представляла, причем намного лучше, чем ей кажется. Не я ли радовалась, что жена Калеба не выжила? С моей стороны такие мысли не менее низки, чем с ее. Если бы Лиса-Мария была жива, мы с Калебом никогда бы не были вместе. От Евы я ничем не отличалась. Так же безумно любила и страдала.
– Теперь вот не знаю, радоваться мне или огорчаться - Грем ни с кем в нашем городке не сошелся, а многие старались, поверь. Значит, в некоторой мере, остается надежда...