– Вы сами нарвались!

– А вы трусы! – Улыбка мгновенно слетела с его уст. – Велика заслуга, тоже мне, победить в схватке большинством. Какая же о тебе слава пойдет, Грейд?

Было видно, что эти слова задели коротышку. Он исподлобья сверкнул глазами, кулаки нервно сжимались.

– Знаешь, у меня есть предложение получше, чем мордобой. Я знаю, как можно доказать свою смелость. – Николай решил, что пришла пора действовать.

– Почему я должен тебя слушать? – прорычал коротышка.

– Потому, что если ты откажешься, то все точно решат, что вы трусы. Представляю, во что превратится твой воровской авторитет.

– И что же ты предлагаешь?

– Пойти в зачарованный лес. Кто пройдет дальше, тот самый смелый.

Грейд заколебался, в его глазах промелькнула паника. Как и рассчитывал Коля, разбойники были наслышаны о дурной репутации шериамской чащи и обходили это место стороной, как и все местные жители. Однако на кону стояла репутация главаря, которая, как он успел понять, была для Грейда важнее всего на свете. Наконец тот решился:

– Что ж, идем.

– Что, сейчас? – Коля округлил глаза. – Помилуй, в это время туда не побоится зайти даже ребенок. Сегодня ночью. Скажем, в час. Встречаемся на этом месте.

Грейд все еще колебался, и молодой человек понимал почему. Любой находящийся в здравом рассудке не станет соваться в шериамскую чащу ночью.

– Хорошо, – наконец бросил карлик. – В час.

– Договорились. – Николай потянул за рукав Эрика, и они пошли по направлению к дому.

– Добычу! – заорал им вслед Волк.

– Не мелочитесь, ребята! – махнул он рукой, скрываясь за поворотом.

– Эх, надо было бы отметелить их хорошенько, – вздохнул Эрик.

– Зачем? – горячо возразил Коля. – Ну отлежались бы они пару неделек, а потом опять бы за старое взялись. Понимаешь, надо было придумать что-то такое, чтобы навсегда отбить у них охоту к легкой наживе.

– А ты что предложил? Зачарованный лес? Да что там такого, что заставит их бросить заниматься этим делом?

– Там Торк и его друзья, – просто сказал Николай.

– Что? – Эрик побледнел и остановился как вкопанный. – Ты же освободил их!

– Нет, я попросил их об одном одолжении…

– И ты молчал? – возмутился мальчик. – Может, они и твои друзья, но я не хочу с ними встречаться!

– Придется. Не бойся, они ничего тебе не сделают.

Эрик замолчал. С одной стороны, предстоящая встреча с призраками совсем не радовала его, однако возможность посмотреть, что они сделают с его мучителями, была очень заманчивой.

– Ладно, надеюсь, ты прав и дровосеки не будут ко мне приставать.

– Не волнуйся, не будут.

Некоторое время они шли молча, пока Эрик снова не нарушил молчание:

– Не могу поверить, что ты уговорил Грейда принять такое предложение!

– Он сам загнал себя в ловушку.

– Но он мог отказаться.

– Нет. Его прилюдно оскорбили, а потом бросили вызов. Если бы он не согласился, уже завтра все бы твердили, что он трус.

– Ты бы рассказал?

– Нет, Волк. Неужели ты не заметил, что он спит и видит себя на месте главаря? Уж он бы позаботился о том, чтобы новость облетела всю округу. Не думаю, что после такого провала у Грейда остались бы шансы сохранить свое положение.

– А мне совсем его не жалко. Грейд – подлец, так ему и надо. И окружение у него гнилое.

– Согласен. Самое удивительное, я так и не смог почувствовать его настроение. Мне как будто что-то мешало. Не знаю, что случилось. Такого раньше никогда не было. Хотя и дар этот у меня сравнительно недавно.

– Тогда как же ты понял, что Грейд больше всего ценит свою власть и авторитет?

– Для этого необязательно обладать сверхъестественными способностями.

– То есть?

– Грейд – коротышка, страдающий комплексом Наполеона. Обычно такие люди обладают жаждой власти и амбициями, совершенно несоизмеримыми с их ростом.

– А Грейд не человек, ты разве не понял?

– То есть?

– Он меррил.

– В самом деле? Я хочу сказать… Что же он делает здесь? Насколько я знаю, меррилы, о чьей силе слагают легенды, живут на севере, по соседству с гномами.

– Почем мне знать, – пожал плечами Эрик.

– Надо же! Настоящий меррил. – Николай вдруг резко остановился: – Слушай, может быть, в этом дело?

– Ты про что?

– Про свой дар. Может, он распространяется только на людей? Тогда понятно, почему между нами оказался такой своеобразный барьер.