– Рассказывайте скорее, я просто сгораю от нетерпения!

– Да что тут рассказывать? Лучше показать, – выдал профессор заготовленную заранее фразу и эффектным жестом извлек из кармана сюртука футляр с ожерельем, а затем, открыв, протянул его генеральше.

– Боже мой! Вы нашли его! – всплеснула руками Арина Семеновна. – Как вам это удалось?

Никита Сергеевич ждал этого вопроса и готов был поведать обо всех перипетиях расследования, но понимал, что сейчас генеральша еще не готова слушать, так как не может глаз отвести от наконец-то возвращенного ожерелья. Надобно было дать ей время прийти в себя и избавиться от страшного напряжения, что терзало ее при мысли о возможном объяснении со свекровью, Капитолиной Власьевной.

Генеральша же прошла с футляром в вытянутых руках к столу, бережно опустила его на гладкую дубовую поверхность и так же осторожно достала ожерелье, словно боялась, что драгоценность снова исчезнет от грубых прикосновений. Вдоволь налюбовавшись на блеск бриллиантов, Арина Семеновна перевернула ожерелье и всмотрелось в клеймо, а затем испустила глубокий вздох облегчения. Карозины переглянулись с улыбкой торжества, а генеральша расстегнула замочек ожерелья, чтобы надеть его и вполне ощутить присутствие нашедшейся наконец-то вещи.

Она как-то странно замешкалась, потом совсем замерла на некоторое время, снова принялась разглядывать ожерелье со всех сторон, затем опять принялась надевать его на себя, но в конце концов отказалась от этой попытки. Карозины смотрели на нее со все возрастающим смутным беспокойством. Держа драгоценность в руках, генеральша подняла глаза на супругов и, чуть не плача, сказала:

– Это не мое ожерелье…

– Боже мой, почему вы так решили? – воскликнула Катенька.

– Оно не так застегивается. В моем ожерелье голова кусает хвост справа налево, а здесь получается, что голова будет выглядывать со спины.

Профессор потерял дар речи, а Катенька подбежала к генеральше, взяла у нее из рук ожерелье и надела на безутешную женщину.

– Нет, Арина Семеновна, оно просто застегивается на правом плече, вот и все.

Генеральша посмотрелась в зеркало, каким-то неловким движением потрогала голову змеи и обернулась к Катеньке:

– Нет, это не мое ожерелье. На минутку я подумала, что просто забыла, на каком плече оно должно застегиваться, но вы видите, что мои движения меня не обманывают. Мое ожерелье застегивается на левом плече, и моя рука уже привыкла гладить змеиную голову именно там, когда ожерелье надето. Это фальшивка, хотя клеймо выполнено с потрясающей точностью, я так и не смогла найти отличий.

– Арина Семеновна, этого просто не может быть! Мы только что были у ювелира Цейхеса, который подтвердил не только подлинность камней, но и древность работы! Ведь вы не сомневаетесь в честности и опытности господина Цейхеса? А потом я до самого вашего дома не выпускал ожерелья из рук, – Карозин сделал паузу. Но если вы не доверяете нам, то я советую вам вызвать любого ювелира, чтобы он засвидетельствовал подлинность ожерелья!

Генеральша была настолько ошарашена услышанным, что в первую минуту растерялась. Потом она взяла себя в руки и заговорила:

– Уважаемые Никита Сергеевич и Катерина Дмитриевна! Я нисколько не сомневаюсь в вашей честности и порядочности, но у меня просто не укладывается в голове тот факт, что у моего ожерелья может быть точный двойник, сделанный в то же самое время! Простите меня, но я вынуждена воспользоваться вашим советом и послать за ювелирами. Не сочтите это оскорблением в ваш адрес, я должна лично убедиться в подлинности этой вещи.

Карозины поняли состояние генеральши, так как их самих весьма огорошила эта новость. Они согласились с тем, что генеральша собралась сделать, лишь попросив разрешения присутствовать при экспертизе. Арина Семеновна выразила свое согласие и послала Карла Ивановича за ювелирами. Она не удовлетворилась кем-нибудь одним, решив пригласить сразу троих: того же самого Цейхеса, которому часто заказывала драгоценности, а так же господ Биркова и Ханнеса. Все это были весьма уважаемые люди, высоко ставящие свою репутацию экспертов в области драгоценных камней.

Чтобы скоротать время ожидания, генеральша приказала подать кофе. Потягивая ароматный напиток из изящной чашки, Катенька задумчиво произнесла:

– Не точный двойник, а зеркальная копия…

– Что вы сказали, Катерина Дмитриевна? – встрепенулась генеральша.

– Я говорю, что это ожерелье не точный двойник вашего, а зеркальная копия. Ведь я уверена в подлинности драгоценности.

Пропустив последнее замечание, Арина Семеновна спросила:

– А что натолкнуло вас на эту мысль?

– Когда я разглядывала ваше ожерелье, меня все время не покидала мысль, что с ним что-то не так. Это ведь я настояла на визите к ювелиру, так как из-за этого странного ощущения опасалась принести в ваш дом фальшивку. Теперь мне ясно стало, что меня беспокоило. Я вспомнила, как вы мне описывали ожерелье и говорили, что застегивается оно на левом плече. Это крепко сидело в моей голове, поэтому, когда я примеряла ваше ожерелье – уж простите меня за это великодушно! – эта мысль зудела, словно надоедливый комар. Оказалось, что я не зря беспокоилась. Вот только сразу, к сожалению, не смогла сообразить.