Шрифт:
— Значит, вы ищете Сола из-за того, что он сделал с... племенем Теней? — спросила Джинго.
— Нет, все дело в другом воителе... — начал было Березовик, и Львиносвет похолодел при мысли о том, что тот хочет рассказать им об убийстве Уголька.
Но Ежевика поднял хвост, приказывая молодому воину прикусить язык.
— Мы хотим поговорить с Солом по поводу того, что произошло в нашем лесу совсем недавно, — спокойно сказал он. — Вы его видели?
— Не видели и видеть не желаем, — отрезал Стручок.
Гусар одобрительно буркнул, но Львиносвет заметил, что Крапинка задумчиво покачала головой, словно знала намного больше.
— Я не видел Сола, — внезапно сказал молчавший до сих пор Весельчак. — Но слышал, что он вернулся.
Гуcap вскочил и заскреб когтями по полу.
— Он бы никогда не посмел!
— Нет, сюда он не вернулся, — пояснил Весельчак. — Говорят, он поселился на другой стороне Гремящей тропы. Там, где раньше жил кот по имени Пурди.
— Мы знаем Пурди! — воскликнул Львиносвет, вспомнив старого одиночку, который показал им дорогу во время путешествия в горы.
— Спасибо, вы очень нам помогли! — горячо воскликнул Ежевика. — Мы немедленно отправимся на поиски Сола.
— Сейчас уже слишком поздно, — сказала Джинго. Встав, она легко спрыгнула со своего мягкого камня и устроилась рядом с Гусаром. — Переночуйте здесь, а завтра утром отправитесь на поиски.
— Спасибо, — с благодарностью кивнул Ежевика.
— Можете поесть с нами, — добавила Джинго. — Пойдем, Гусар, поможешь мне принести еду.
Они вышли и вскоре вернулись со свежей добычей, которую поровну поделили между всеми котами. Спрыгнув со своего мягкого камня, Крапинка присоединилась к едокам, да и котята не отставали от матери. Крапинка дала им мышку, и малыши с писком принялись возиться с ней.
— Этому их точно не Сол научил, — шепнул сестре Львиносвет, с аппетитом жуя дрозда. — Помнишь, как он говорил котам из племени Теней, что каждый должен заботиться о себе и своем брюхе? Он внушал им, что только слабаки зависят от других, а сильные живут сами по себе.
— А у этих котов есть общая куча, и они охотятся для тех, кто слишком стар и слаб, чтобы самостоятельно себя прокормить, — кивнула Остролистая. — Знаешь что? Они больше похожи на племя, чем на стаю одиночек!
— И мне кажется, что без Сола им намного лучше, — прошептал Львиносвет, хотя понимал, что многие коты с ним не согласятся. Он и сам отлично помнил необоримую власть обаяния Сола, его спокойную властность и неколебимую уверенность в собственной правоте.
Вздохнув, Львиносвет снова принялся за еду. Дрозд оказался свежим и сочным, однако от него так сильно пахло Гремящей тропой, что не будь Львиносвет так голоден, ему вряд ли удалось проглотить хотя бы кусочек.
Когда с едой было покончено, Крапинкины котята затеяли шумную возню с опавшим листом. Они с писком носились по палатке, пихались и боролись на полу друг с другом. Наконец, Прыгун — самый большой и сильный из них — игриво подтолкнул лист Львиносвету.
Тот весело отбросил лист котенку, и вдруг почувствовал, как все его тревоги и страхи растаяли сами собой. Он всегда любил играть с котятами, и у себя в лагере никогда не отказывался повозиться с малышами. Крапинкины котята были сильными и крупными, в Грозовом племени им уже скоро пришло бы время становиться оруженосцами.
«Скоро их нужно будет учить драться и охотиться. Интересно, смогут ли здешние коты как следует воспитать их?»
Остролистая тоже включилась в игру, и гонялась за листом до тех пор, пока обессилевшие и запыхавшиеся котята не вернулись под материнский бок.
— Славные малыши, — пропыхтел Львиносвет, растягиваясь на полу рядом с Крапинкой. — Они вырастут в сильных котов!
– Надеюсь, — прошептала Крапинка и наклонилась, чтобы пригладить взъерошенную шерстку Прыгуна. Потом подняла голову и еле слышно сказала: — Если вы подозреваете Сола в чем-то плохом, то ошибаетесь.
Похолодев, Львиносвет переглянулся с сестрой н увидел изумление, мелькнувшее в ее зеленых глазах.
«Как много знает эта кошка?»
Но Львиносвет был слишком потрясен, чтобы задать этот вопрос. Несколько мгновений все молчали, а потом Крапинка сказала:
— Сол ни за что не будет пачкать лапы. Если ему что-то понадобится, это сделает кто-нибудь другой — по наущению Сола или просто из желания угодить ему. Вы никогда не сможете ни в чем обвинить его.
В голосе Крапинки слышалась какая-та затаенная тоска, словно она хоть и понимала, какое зло причинил Сол здешним котам, но все равно продолжала грустить о нем.
— Сол отец твоих котят? — спросила Остролистая, ласково дотрагиваясь хвостом до бока крапчатой кошки.
— Нет, — покачала головой Крапинка. — Их отец ушел, когда собаки стали нас донимать. — Она помолчала, а потом с вызовом добавила: — Я бы хотела, чтобы Сол был их отцом! Я знаю, все считают, будто он нас предал, но ведь мы сами решили сражаться с собаками! Он не заставлял нас это делать.