– Ну, как жизнь в Лондоне? Судя по всему, очень насыщенная, раз ты не нашла времени позвонить мне.

Тесс вздохнула. Просто удивительно, как мать умудрялась втискивать в одну первую фразу свое недовольство и тем, что Тесс уехала из Ливерпуля, и образом жизни, который она ведет.

Мать никогда не могла понять, зачем Тесс понадобилось уезжать из родного города, где четыре ее младшие сестры бесперебойно снабжали Димфну нескончаемой мыльной оперой кризисов и катастроф, где она играла роль главной прорицательницы и советчицы, без чего не мыслила своего существования. И Тесс была вынуждена признать, что мать блестяще справлялась с этой ролью, способная за считанные минуты убаюкать на своей широкой груди капризного ребенка на кухне, полной соседей, с вечно кипящим чайником, пока они делятся последними слухами и сплетнями, от которых у Тесс волосы вставали дыбом.

Тесс захотела вырваться на свободу. Первая ссора произошла, когда она выбрала Лондонский университет вместо Ливерпульского. «Над тобой будут смеяться, с твоим-то акцентом», – предостерегала ее Димфна.

Тесс действительно пришлось столкнуться со странным снобом, который смеялся всякий раз, как только она открывала рот, но в один прекрасный день она зашла в дамский туалет и пожелала самой себе избавиться от акцента. И избавилась. К великому отвращению своей матери.

Тесс решила переменить тему:

– Ты не видела Стивена по телевизору вчера вечером? – Ее матери всегда нравился Стивен, несмотря на его аристократическое происхождение, – факт, на который она с самого начала была готова закрыть глаза, учитывая его простые манеры. – Он получил награду за свою рекламу с тюленями.

Димфна никогда не одобряла рекламу, считая, что она заставляет людей желать того, что они не могут себе позволить и что им совершенно не нужно, но этот ролик ей понравился.

– Бреда видела, ей очень понравилось, раззвонила по всей клинике, какой умный у нее зять. А что проку в этой награде? – прагматично поинтересовалась она.

– Возможно, он будет больше получать.

– Что, вы так нуждаетесь в деньгах?

Тесс никогда не удавалось убедить мать, что ее работа в компании социально ориентированных юристов оплачивалась гораздо ниже, чем она себе воображала, и что Стивен в своем маленьком, едва сводящем концы с концами агентстве, вел жизнь, далекую от той кокаиново-долларовой, которую ведут, по ее представлению, рекламщики.

– Вас слишком заботят деньги, – фыркнула мать. – Мы ведь жили как-то, пятеро детей и твой отец, царство ему небесное, к тому же он часто был просто не в состоянии работать.

Тесс горько усмехнулась. Ее покойный отец не мог работать, потому что все ночи напролет распивал ирландский виски со своими приятелями, а дни проводил, делая ставки на тотализаторе. Но все-таки их жизнь нельзя было назвать нищенской, и когда ему удавалось устроиться на работу, он зарабатывал неплохие деньги. То, что было действительно невыносимым, так это непредсказуемость. Тесс никогда не знала, будут ли деньги на обед и сможет ли поехать на экскурсию вместе со всеми или пригласить друзей на день рождения. Для себя она решила: ее дети не должны испытывать такое.

– Если вы действительно нуждаетесь, почему этот эгоистичный старик, отец Стивена, не поможет вам? Он ведь богат, как Крез?

Тесс отлично знала, что отец Стивена, Джулиус, – мамина слабость с тех пор как он очаровал ее рассказами о своей юности, проведенной в Богемии, и заставил ее выпить слишком много испанского «шерри» на их со Стивеном свадьбе.

– Стивен никогда не попросит его об этом, ты же знаешь, какие у них отношения. – Она помахала на прощание Элли и Люку – Инга выводила их из дома – и решилась-таки перебить мать и прервать разговор, причем без малейшего чувства вины. – Слушай, мам, мне действительно пора. Этот звонок, наверное, будет стоить тебе кучу денег.

– Знаю, как и то, что это из моей пенсии. – Димфна, кажется, очень вовремя забыла, что Тесс оплачивала все ее телефонные счета. – Обними за меня моего зятя и скажи ему, что он способный мальчик.

Наконец Тесс удалось положить трубку. Она, как обычно, задержала взгляд на полоске оторвавшихся от стены терракотовых обоев за этажеркой в гостиной. Они прожили в этой квартире почти восемь лет, но так и не нашли денег на ремонт. Конечно, можно было сделать все своими руками, – они ободрали обои в одной из комнат, и она так и стояла уже почти год.

Может быть, ее мать права – она и в самом деле слишком беспокоится о деньгах. Но дела у Стивена, скорее всего, пойдут сейчас в гору, к тому же Вилл Кингсмилл, ее босс, пообещал, что фирма Кингсмилл возьмет ее в качестве партнера. Тесс почувствовала прилив оптимизма, наклонилась и оторвала длинный кусок обоев. Как давно ей хотелось это сделать!

Напевая, она взяла портфель и отправилась на работу.

Стивен бежал, насвистывая, вверх по эскалатору на станции Тоттнем-Корт Роуд. Да, бегать вверх по эскалатору бывает полезно время от времени.