— Привет дамы! Какое удовольствие видеть вас обеих снова, хотя немного неожиданно. — Майло улыбнулся нам, пожав наши руки. — Чему я обязан такой чести?

— Вы должны простить нас за то что мы зашли не позвонив сперва, но если честно, я не была уверена что вы захотите увидеться с нами и в самом деле оценила бы возможность поговорить.

— Конечно, — сказал он, отступая назад и показывая на дверь. — Пожалуйста, входите и чувствуйте себя как дома. Не хотите ли кофе?

— Кофе было бы прекрасно, спасибо.

Он сопроводил нас из тускло освещенной прихожей в маленькую комнату, которая была опрятной, но производила впечатление неиспользуемой, как будто эту комнату берегли исключительно для общества. — Я только скажу жене, что у нас посетители, — сказал Майло, совершая проворный побег.

— Странно, — высказалась Сара после того, как сделала беглый осмотр комнаты. — Очень по-английски. Ты думаешь Майло догадывается, что мы знаем кто он?

— Я не уверена. Он мужчина, которого трудно понять. — Я села на цветастый золотисто-алый стул, составляя мысленный список вещей, которые я хотела бы выяснить.

— О, не знаю, он кажется мне достаточно откровенным. — Она стрельнула в меня быстрым взглядом. — За исключением того что, очевидно. Ты знаешь, я не люблю поспешные суждения, но я не уверена что мне нравится его жена. Как ты говорила, было ее имя?

— Кэрол. Сара она напоминает тебе кого-нибудь?

— Жена Майло?

Я кивнула, пытаясь точно определить, что такого было в ней, что казалось мне настолько знакомым.

— Нет. Если ты говоришь о ком-то из дома, впрочем я должна сказать о Дженис Дель Рио. Она имела обыкновение приходить и прибираться у меня, когда близнецы были маленькими, помнишь? Я поймала ее однажды примеряющую мое лучшее платье.

— Это не то. Я не могу полностью свести концы с концами, но она напоминает мне кого-то. Я только не могу вспомнить кого.

— Кого. — Сара прошла к окну и выглянула в него. — Ты хочешь, чтобы я спросила его о Хоуп?

— Нет. Я могу задать мои собственные вопросы.

— Порция, милая, — Сара повернулась с широко распростертыми руками. — Ты знаешь, я люблю тебя как сестру, но что если ты потерпишь неудачу, из-за своей неизменной тупости, когда тебе нужна информация.

Я подняла подбородок и свысока взглянула на нее.

— Я не тупая. Я откровенная. Различие между чем, ты явно неспособна оценить.

— Называй это как хочешь, мне кажется, что ситуация нуждается в осторожном обхождении. Так как я воплощение такта и утонченности, почему ты не позволяешь мне обработать их?

— Я бы оскорбилась, если бы у меня было время спорить с тобой. Достаточно сказать, я буду олицетворением разговорной утонченности. Хорошо?

Она вздохнула и снова выглянула за окно. Тишина заполнила комнату, совершенно никаких звуков не проникало из остальной части дома.

Мой ум, обычно организованный и спокойный, крутился как белка, беспорядочно перескакивая с мысли на мысль, создавая мне дискомфорт, что-то вроде чувства нерешенного. Но за всем этим, снова было неотвязное ощущение, что что-то упустили, что-то важное, что если бы только я смогла сконцентрироваться, то смогла бы увидеть. Это был намек на мою осведомленность, просто вне моей сосредоточенности…

— Что ж, мы здесь. — Дверь открылась перед Майло, несущим маленький красный пластиковый поднос украшенный чашками кофе, молочником, сахарницей и маленькой желтой миской наполненной печеньями к чаю, так любимыми англичанами. — Простите за ожидание. Как вы будете кофе?

— Черный это прекрасно, спасибо. — Я взяла у него чашку и отклонила предложенное печенье. — Я снова извиняюсь, что вторглась таким образом, но я в некотором затруднении и надеюсь вы сможете мне помочь.

— Конечно, — сказал он, предлагая Саре печенье. Его глаза были теми же самыми улыбающимися карими глазами мужчины, который удивлял меня прошлой ночью, но я была теперь осведомлена о его методах. — Я могу сделать что-нибудь, чтобы помочь вам.

— Мы ищем Достоинство, по имени Хоуп и кое-кто в Суде Божественной Крови сказал мне, что вы знали ее.

— О да, это утонченно, — пробормотала Сара.

Мы одинаково проигнорировали ее.

— Хоуп? — Спросил Майло, глаза на его лице отразили удивление. — Суд?

— Слушайте, я знаю, что вы привыкли быть там архонтом и позже были выведены из игры, только вот имелись издержки вашего падения, — сказала я, опуская чашку. — Поэтому хотя я ценю тот факт, что вам не нравиться некоторые из относительных незнакомцев вмешивающиеся в ваше прошлое, вы не должны претворяться, что не знаете, о чем я говорю. Я видела Записи Акашика.