Комендант кивнул.

— Вот и я о том же подумал. Оставить всё, как есть, тоже не меньшее из зол.

— Когда прибудут гвардейцы? — спросил Таль.

Комендант нахмурился.

— Может, даже и не завтра. Смотря, где находится ближайший патруль. И то, вряд ли он многочисленный.

Таль размышлял. Мэль уже чувствовал, что поступит так, как посоветует помощник.

— Когда ошибка грозит при любом решении, нужно выбрать золотую середину. Если таковая вообще возможна.

— Что ты предлагаешь?

— Не атаковать дом, но и не оставлять его без внимания. Мы не ослабим охрану ворот, людей возьмем из тех, кто ищет мальчика по городским улицам. Они установят слежку. Можно подослать кого–нибудь в дом, придумать причину, почему человек заглянул именно туда. Лучше, чтобы это была женщина. Можно и ребёнка найти.

Мэль смотрел на лейтенанта.

— Это ведь талхи, Таль, — произнёс он. — Ты не забыл?

— Не забыл, — лейтенант качнул головой.

— Я сомневаюсь, что талхи в доме не обнаружат слежку. Ты должен признать, наши воины — это даже не гвардейцы Правителя. Если бы этим занялись гвардейцы, я бы ещё поверил, что выйдет как нельзя лучше.

Таль кивнул, давая понять, что полностью с этим согласен.

— У нас нет выбора. Сделаем то, что можем, — он помолчал и добавил. — Нам бы продержаться ночь, она станет самым опасным временем. Завтра полегчает. Может, что–то изменится. Появятся гвардейцы или мальчишка обнаружится.

Мэль пробормотал:

— Хорошо. Только слежку за домом придёться возглавить лично тебе.

Таль кивнул.

— Я хотел предложить то же самое, отец.

— Ну, что?

Она обратилась к мужу с порога, как только он открыл дверь.

Было поздно, но женщина ждала его. Его возвращение затягивалось, и она решила, что муж вместе с мастером и стражниками коменданта двигаются к дому её соседей. От предвкушения внутри что–то болезненно ныло. Не один раз она порывалась зайти к соседке, но её что–то сдерживало. Это будет подозрительно. Когда стражники придут за мальчиком, соседи поймут, кто их навёл. Если соседей бросят в темницу за то, что не привели ребёнка, она попадёт под горячую руку стражникам. Лучше сидеть дома и ждать. То, что можно было сделать, она сделала.

И она сидела, хотя с каждой минутой закрадывался страх, не отнесут ли соседи мальчика ещё куда–нибудь. Или заставят ребёнка уйти, несмотря на его беспомощность. В этом случае её муж окажется в ужасной ситуации, не считая того, что они с ним не получат награды.

Наконец, в замочную скважину всадили ключ, и она бросилась навстречу.

— Дай пожрать чего, — буркнул мужчина, игнорируя вопрос жены.

Она рассердилась, хотела сказать, что он не так давно поужинал, что она умирает от нетерпения, но всё–таки поборола себя. Засуетилась, разогревая недоеденную похлёбку, сжимая зубы, чтобы у неё не вырвалось ни слова. Муж был недоволен, она заметила это, и у женщины сжалось сердце от нехорошего предчувствия. Но она обнадёжила себя, повременив с окончательными выводами.

Муж, как назло, не спешил удовлетворить её любопытство. Он не спеша разделся, прошёл к столу, принялся за похлёбку. Когда закончил с едой, отёр губы тыльной стороной ладони, откинулся на стуле. К этому моменту она кипела внутри и была готова наброситься на него, чтобы разодрать ногтями лицо.

— Ты ходил к коменданту? — не выдержала она.

Муж неприятно причмокнул губами.

— Сначала я ходил к Восточным воротам. Потолкался там, послушал, что люди говорят.

— И что? — ей казалось, он говорит непозволительно медленно.

— Да ничего! Кое–кто болтал про мальчика, но точно неизвестно.

— Да он это, он, — выпалила женщина. — Дальше что?

— Я сходил к мастеру. Он сказал, что устал и не желает никуда идти.

Она привстала.

— Так ты что, так и не сходил к коменданту?

— Не перебивай! — рявкнул он. — Если хочешь, чтобы я вообще тебе что–то говорил.

Она поникла, но настырно прошептала:

— Это я нашла мальчишку.

Он игнорировал замечание.

— Мастер не пожелал вытащить свою свиную тушу из дому, но пообещал, что завтра сходит вместе со мной. Сказал, попробуй сегодня сам.

— И ты пошёл?

— Пошёл. Но эти вояки, раздери их вепрь, сказали, что комендант очень занят. Предложили передать ему мою просьбу.

Женщина ахнула.

Мужчина хитро прищурился.

— Я им ничего не сказал. Не хватало. Доказывай потом, кто помог коменданту, я или какой бродяга. Сказал, что хочу говорить лично с комендантом.

Женщина всплеснула руками.

— Почему ты не сказал, что разговор касается мальчика? Они бы сразу провели тебя к коменданту.

Мужчина на секунду–другую опешил, лицо приняло глупое, растерянное выражение, но он тут же опомнился, не желая признавать перед женой свою оплошность.