— Что если, — произнёс Рапфия. — Сомнений нет уже сейчас? Например, Драго открыто перешёл на сторону Правителя?

Старх возразил:

— Я достаточно изучил Драго, чтобы сказать — он не пойдёт на это. Он подбросил весть о нашем присутствии через кого–нибудь из стражи, это несложно. И ушёл. Скорее всего, он тоже ищет мальчика, — глава Ордена выдержал какую–то странную паузу. — Что–то подсказывает мне, именно благодаря мальчику Драго выкарабкался из иного мира после встречи с Удом.

Когда на горизонте показались стены Антонии, чёрная полоса на чуть менее тёмном фоне, Гурин позволил себе сбавить темп скачки. Не из–за риска, что лошадь вот–вот падёт, ему было всё равно. Лошадь была ни его личным приобретением. Он решил, что не помешает, чтобы Гар, гонец, посланный комендантом Антонии и теперь мчавшийся следом за Гуриным, настиг его.

Они встретились где–то на полпути от Лакаслии к Антонии. Гурин едва не проскакал мимо, с опозданием осознав, что навстречу мчится воин коменданта Антонии.

Пришлось кричать, как самый распоследний мужлан. Гонец остановился, но Гурину не сразу удалось убедить его, что он свободен от своей задачи и у него появилась новая. На воина не подействовало и то, что Гурин был гвардейцем. Гурин его понимал. Мало ли какие цели преследует отдельно взятый гвардеец Правителя? Поэтому он сдерживался, тратя драгоценные минуты, вместо того, чтобы орать, угрожая упрямому вояке казнью. Только осведомлённость Гурина в отношении чудесного мальчика, из–за которого и закрыли ворота города, убедила Гара, что тот говорит правду.

Теперь они скакали к Антонии вдвоём. Это имело свои плюсы, хотя Гурину, как более быстрому наезднику, приходилось убеждаться, что Гар не отстал безнадёжно. Когда Гурин понял, что лошадь вот–вот падёт, он сбавил темп и дождался появления на дороге повозки. Крича, что выполняет личное задание Правителя, Гурин потребовал обмена лошадьми. Уверенность в поведении и слова он подкрепил видом готового к стрельбе арбалета. Двое горожан, с виду крепких жителей Лакаслии, подчинились. Пока происходил обмен, его нагнал Гар, и горожане, похоже, возблагодарили Небо, что не вздумали сопротивляться. Ещё повезло, что им предложили живую лошадь, не падшую.

Как и высчитал Гурин, к Антонии они приблизились глубокой ночью. Дорога была пустынна. Сказывалось не только время суток, Гурин уже знал, что ворота города закрыты, что прервало движение в этом направлении. Под стенами Антонии горели костры — там коротали прохладную ночь те, кто не попал в город, с товаром ли, просто к себе домой, и этих людей оказалось не мало.

Как только Гурин вместе с Гаром приблизились к Западным воротам, скопления людей у ближайших костров зашевелились. Гурин закричал, требуя именем Правителя поднять ворота. Сверху, из сторожевой башни высунули факел, пытаясь рассмотреть крикуна, нарушившего ночную тишь, и недовольный голос спросил, что за срочность. Слова Гурина подтвердил Гар. Гурин тут же добавил:

— Пошевеливайся, идиот! Если не хочешь, чтобы завтра тебя не изжарил на медленном огне лично сам Флек!

Это подействовало лучше любого пергамента. Имя первого советника Правителя было самым что ни на есть категоричным документом.

Ворота с тихим скрипом поползли вверх.

Из неразборчивой шевелящейся массы людей, хлынувшей к воротам, вынырнули несколько наиболее пронырливых человек.

— Не подпускай их! — приказал Гурин гонцу. — Это могут быть и талхи.

Гар выхватил меч, конь встал на дыбы, проскакал локтей двадцать в одну сторону.

— Прочь! — вскричал Гар, размахивая мечом.

Он остановил коня, вернул его назад. Один из подступивших едва не угодил под удар — острие меча прошло у него над головой.

Гурин, спешившись, быстро провёл коня, повернулся и крикнул:

— Теперь ты, Гар!

Гонец не заставил повторять себе дважды — ловко повернул коня назад и оказался внутри города.

Ворота тотчас же опустили. С некоторым промедлением к ним хлынула толпа. Послышались крики. Гневные, просящие, возмущённые, умоляющие.

Перед Гуриным возник сержант, начальник караула. Гурин крикнул:

— К коменданту! Быстро! Ты меня проведёшь к его дому! И свежего коня мне! Этот едва живой.

В темноте города Гурин ориентировался неважно, плюс опасное скопление людей, также ожившее в результате последнего события, и гвардеец решил, что с проводником окажется на месте быстрее. Сержант был расторопным — полминуты, и они уже запрыгнули на лошадей. Гурин хотел крикнуть Гару, чтобы тот также следовал за ним, но, оглянувшись, увидел, что ничего говорить не надо — гонец уже пристроился к ним.