Модезитт Лиланд
Шрифт:
— И поэтому они выкачивают из нас деньги, — невесело вздыхает Хайел.
— Вот почему нам нужна не только «Звезда Рассвета», но и другие корабли.
— Строительство судов стоит денег. Нам нечем платить и за оснастку этого, не говоря уж о новых.
— Нечем, а придется! — резко возражает Креслин. — Прости, — тут же добавляет он, заметив, как Мегера потирает лоб. Его раздражение, даже вовсе не беспричинное, уязвляет их обоих.
— Каким образом ты собираешься обзаводиться новыми кораблями? — спрашивает Лидия.
— Пока не знаю.
Быстрый взгляд Мегеры и приступ тошноты не оставляют сомнений в том, что это ложь. Желая закончить не слишком приятный разговор, Креслин встает:
— Ладно. Если у нас все, то я пойду на верхние поля. Может быть, удастся найти источник.
— А как быть с жалованьем, которого у нас нет?
— Я скажу людям правду — что им не заплатят, потому что Корвейл нас бросил. И пообещаю возместить долг при первой возможности. Кто поверит, те подождут, а остальные… — юноша пожимает плечами. — Остальные могут уехать или оставить службу и попробовать прокормиться с земли.
— Выбор небогатый, — замечает Хайел.
— Больше мне предложить нечего. Почти все свое золото я потратил на провизию и, уж конечно, не съел все купленное сам.
— Это слишком грубо, — резко произносит Мегера, и Креслин морщится, не столько от ее тона, сколько от стоящих за этим чувств.
— Если тут не заварится каша… — начинает было Хайел, но взгляд Креслина заставляет его умолкнуть.
— Ты прав, каша тут не заварится. Теперь. Такое могло случиться год назад, и они все наверняка бы погибли.
— Ну, ты не можешь утверждать это наверняка, — возражает Хайел, но Креслин уже поворачивается и уходит. Стараясь не обращать внимания ни на звон в ушах, ни на досаду Мегеры, он, перепрыгивая через ступеньки, сбегает по лестнице, садится на свою кобылу и направляет ее к верхним полям. К источнику, который он обязан найти.
— Проклятые глупцы. Если бы существовали легкие решения…
Желудок его скручивается узлом, но юноша скачет дальше.
CVIII
— Как и задумано, они получили второе уведомление об уплате налогов, а солдатское жалованье досталось нам, — усмехается с довольным видом Гайретис. — Хорошо, когда удается не только насолить противнику, но и извлечь из этого прибыль.
— Не спеши радоваться, — предостерегает Высший Маг. — А вдруг Креслин или Мегера дознаются, что происходит?
— Откуда? С острова им не выбраться. Они будут винить во всем Корвейла, а он — негодовать на них.
— Это только одна вероятность. Существуют и другие.
— Ладно. Что ты собираешься делать, если Креслин изменит погоду?
— Ты хочешь сказать, КОГДА он изменит погоду?
— Думаешь, это неизбежно?
— Уже сейчас кто-то прощупывает дальние высокие ветра, так что, я полагаю, ждать осталось недолго.
— И что тогда?
Высший Маг разводит руками и переводит взгляд с пустого зеркала на столе к окну башни.
— Есть у меня кое-какие соображения. Лето нынче засушливое повсюду, и если на Отшельничьем пойдут дожди…
— Предположим, пойдут. Ну и что?
— Вот тогда и посмотрим. Посмотрим, — бормочет Хартор, теребя цепь с амулетом.
CIX
Креслин жует рыбу, запивая ее теплой водой и радуясь тому, что Алдония сумела придать этому надоевшему блюду вкус, сдобрив его затейливым соусом. Потом юноша с подозрением косится на какие-то мясистые коренья, лежащие на его тарелке рядом с кучкой рыбьих костей, и поднимает глаза на сидящую напротив Мегеру.
Встретившись с мужем взглядом, Мегера пожимает плечами.
— Что это? — спрашивает Креслин.
— Корни куиллы, — отвечает служанка. Она сидит у дальнего конца стола и кормит Линнию. — Вам обязательно надо попробовать.
— Корни чего?
— Куиллы. Это такой кактус с длинными колючками. Мне о них рассказала одна рыбачка, а накопала я сама. На вкус почти как батат.
Креслин с сомнением смотрит на мясистые бледно-зеленые корешки. Мегера тоже не решается их отведать.
— Смотреть на вас смешно! — фыркает Алдония, покачивая рыжеволосую девочку. — Готовы бросить вызов всему свету, а попробовать незнакомый корешок робеют. Линния, доченька, можешь ли ты поверить, что эта парочка — отважные и грозные воители? Ты-то у меня умница. Небось, когда вырастешь и станешь волшебницей, то не будешь отворачиваться от хорошей пищи только потому, что для тебя она непривычна!