Плащ сполз с головы лежащей, под ним оказалась девушка, молодая, но не школьница, на вид – студентка. Под головой у нее были туфли и сумка. Девушка вытянула ногу в капроновом чулочке, и на пол упала одна туфелька, она лежала в проходе. Сон стал явью.

Мальчик аккуратно взял туфельку и надел ее на ногу девушки, туфелька подошла, сказка стала былью.

Девушка перевернулась на бок, ей тоже снился сон про Золушку, но в своей версии она уже ехала с бала в одной туфельке и была очень расстроена. Эти туфли она купила с огромным трудом, стояла в очереди три часа, не ела три месяца, а как быть с одной туфелькой, она просто не знала, пошарила вокруг – туфельки не было, потом приоткрыла глаза и увидела, как незнакомец надевает на ее ножку потерянную обувь.

В утреннем сумраке вагона девушке показалось, что парень очень даже ничего. Девушка стала ножкой без туфельки гладить его, делала она это вполне осознанно, понимая, что всегда сможет списать свои действия на сон. Мальчик замер, он не ожидал такого и даже сам стал гладить девушку, сначала робко, оглядываясь по сторонам – но время было около четырех утра, час самого глубокого сна. Мальчик нагнулся над девушкой, она чуть приоткрыла глаза и потянула его к себе…

Он проснулся один на полке. Вагон уже шумел, началось оживленное движение. Поезд подъезжал к конечной станции. Велосипедист с надраенными ботинками наводил красоту на прыщавом лице.

Мальчик боялся вспоминать прошедшую ночь, он почти ничего не помнил, но с ним явно что-то случилось, такое, что он стал другим. Ему казалось, что он стал сильнее и выше ростом, он смотрел на лихорадочные приготовления товарища к свиданию, как на игру в песочнице, он жалел только об одном – что девушка исчезла и он никогда ее больше не увидит. Он даже подумал в какой-то момент, что он все придумал, с ним такое бывало, он часто фантазировал. Вот он космонавт и летит на звездолете, а вот он ученый, придумавший лекарство от смерти, герой для всего человечества. Но в этот раз все было по-настоящему, у него в руках осталась перламутровая пуговка от кофточки, маленькая блестящая бусинка с серебряной ниткой в отверстии – она оторвалась и осталась на полке, одинокая и грустная.

Мальчик ее подобрал на память как свидетельство, что он не сошел с ума, одна бусинка из фальшивого перламутра – вещественное доказательство его настоящего чуда, осенней ночью 66-го года, когда он превратился в мужчину.

Поезд остановился, на перроне стояла Ревякина с бантиками, ее рука лежала в руке бабушки. Бабушка пришла посмотреть на этих «женихов» и проследить за своей кровиночкой.

Мальчику все это было неинтересно. Он с ними не пошел, выпил воды в фонтанчике и сел на вокзале ждать обратного поезда. Мальчик уже все увидел и хотел спать. Через три часа поезд ехал обратно, мальчик лег на третью полку и заснул. Он спал крепко, ему ничего не снилось – его сон сбылся, а новый сон еще не был снят в его беспокойной голове.

Мальчик долго хранил перламутровую бусинку, она приносила ему удачу, а потом пропала, закатилась в дальний угол и исчезла вместе с памятью о той, которой она принадлежала.

Через два года мальчик влюбился, и пуговка закатилась за горизонт, а на горизонте появилась другая цель, и старая бусинка была уже ни при чем.

Хариков решил устроить себе выходной, затрахался он работать не вынимая, с вечера решил, что будет лежать и жрать в постели, как школьник, обманувший маму искусственным кашлем…

Он любил в будни, когда семья расходится по делам, провести день в неге. Удавалось это нечасто, но раз в три месяца такое происходило.

Проснулся рано, дождался, пока домашние схлынут в активную жизнь, сделал себе чай с бутербродами, лег предаваться покою, по инерции включил радио, и началось.

Ведущий собачьего радио испугал его: он захрюкал, завизжал и нарушил экологию его священного утра. Во время рекламы Хариков слегка оправился в туалете и опять вернулся в нирвану.

Чай уже настоялся, бутерброд звал, как девушка: «Возьми меня! Съешь меня!» – но не тут-то было.

Ведущий послал подальше слушателя, который по смс сообщил, что считает свое мнение о кризисе обоснованным, хотя его счет в банке пуст, а образование ниже высшего.

«Засуньте свое мнение себе в глаз, и пусть оно там торчит», – глумливо захихикал ведущий, наслаждаясь своей веселостью и находчивостью.

«Если Вы недоучились, значит, бог Вам не дал ни ума, ни сердца, поэтому не Вам спорить с кандидатом экономических наук, преподавателем американского университета, специалистом по глобальным проблемам».

«Вы дурак! Вам никто об этом не говорил? Вы мне, юноша, не хамите! Я вам так нахамлю, что у вас детей не будет! Пошел вон, скотина, из моего эфира!»

«Ни хуя себе, – подумал Хариков, – Фантомас разбушевался…»

Чай остыл, бутерброды обмякли, ожидая, когда их возьмут, завтрак оказался испорченным.

Хариков переключился на соседнюю станцию, где постоянно смеялась девушка-диджей. Она так смеялась в половине девятого утра, что можно было подумать, будто она только что пришла из клуба, где приняла не одну таблетку. Ее брутальный партнер по эфиру мрачно вещал. Тема была очень веселой: обсуждали, кто что украл в детстве. Ведущий украл велосипед в соседнем доме, и это было бесконечно смешно. Хариков боялся, что девушка описается от смеха. «Наверное, – подумал он, – она носит на работе памперс».