Большинство россиян не устраивает то, что государство практически исчезло из социальной сферы, полностью переложив заботы о здоровье, воспитании, образовании и т. п. на самих граждан. За десятилетия советской власти люди привыкли к тому, что государство отвечает за выплату пенсий в положенные сроки, что за каждый труд гарантированно выплачивается зарплата, что инвалиды и малоимущие граждане должны быть социально защищены и что преступники должны быть обязательно найдены и наказаны. Все это подразумевалось как само собой разумеющееся.

И когда вся эта налаженная система рухнула, граждане не могут понять: или государство уклоняется от своих обязанностей, или оно не в состоянии нормально функционировать. Отсюда очень высокий уровень претензий к нему и обид.

Большинство населения России все претензии за беды, которые на него обрушились, склонно предъявлять государству, которое по-прежнему воспринимается единственной инстанцией, ответственной за все, что происходит в стране. Они пока еще не готовы увидеть другую сторону проблемы — ослабление института российского государства. Именно сомнения россиян в способности государства нормально функционировать влияют на «метания» российского общественного мнения — от демократии до авторитаризма.

Ослабленное российское государство утратило сейчас во многом свои силовые функции. Граждане России ответили на это тем, что перестали доверять государству и, в частности, его правоохранительным органам: так, только 11 % населения доверяет милиции, а вот 71 % — нет; суду соответственно — 12,5 % и 64 %. Возросшая преступность, которой способствует коррумпированность чиновников на всех уровнях, к сожалению, — неоспоримая действительность в сегодняшней России. В такой ситуации граждане требуют от государства защиты и поддерживают меры по усилению государственных силовых структур.

В свете перечисленных подходов к роли государства вполне логично, что, отвечая на глобальный вопрос «Какова наиболее благоприятная для России политэкономинеская модель?», 37 % россиян поддержали идею «смешанной экономики с сильным государственным сектором», 18 % — централизованное планирование (социализм), и только 8 % выступило за либеральную модель с минимумом государственного участия. Интересно, что в 1994 г. (т. е. всего восемь лет назад) таковых было почти вполовину больше — 12,5 %. Таким образом, популярность либерально-экономических идей в России постепенно снижается. [82]

Но самое удивительное в том, что процент сторонников сильного госсектора не меняется в зависимости от возраста: ответы 18- и 55-летних дают примерно одинаковые результаты. Возможно, что это говорит о каком-то особенном традиционализме российского общественного сознания. По мнению аналитиков, идеалом для большинства россиян идеальным является «социальное государство», в основе которого лежит не столько индивидуальная свобода, а идея солидарности как «общего блага». Такая модель соединяет в себе, с одной стороны, активную роль государства в экономике и сильную систему социальной защиты, но с другой стороны, невмешательство государства в частную жизнь, политические и гражданские свободы. Эта модель не кажется им умозрительной и нереальной в далеком будущем. Россиянам представляется, что они уже жили в системе именно такого государства — в СССР, особенно на брежневском этапе.

Более половины всех опрошенных убеждены, что СССР был первым государством в истории России, которое обеспечивало справедливость для простых людей и сделало для них возможной приличную жизнь. Такая парадоксальная идея не только результат идеологического «промывания мозгов» советского периода. Сама ситуация в постперестроечной России не давала людям позитивных моделей устройства жизни, наоборот, она постоянно подталкивает их к идеализации прошлого.

Какие цели общественного развития избирают для себя россияне? Из почти двух десятков целей развития общества половина опрошенных выбрала только две: повышение качества жизни и наведение порядка в стране. Все остальные цели, в том числе и нравственное возрождение общества, сохранение русских традиций, создание эффективной рыночной экономики, отступают перед этими двумя. Государство, по мнению россиян, обязано заниматься в первую очередь именно этими двумя суперпроблемами.

К слову, по российским традициям оно этим и занимается, взваливая на себя бремя социальных обязательств, и нагрузка эта растет. Так, бюджетные расходы» в 1998 году составляли 37 % от ВВП, в 2001-м — 37,2 %, а в 2002-м — 41 % ВВП. Для сравнения: в странах с наивысшим темпом роста экономического развития (Китай, Малайзия, Тайвань) эти расходы не выше 15–20 % ВВП, поскольку эти государства отказались от обязательств по выплатам пенсионного и других видов социального обеспечения. В России же эти выплаты — норма, и отказаться от них нельзя. Все бы хорошо, да вот из-за этого растет налоговая нагрузка на подымающийся российский бизнес.

После перестройки российское общество приняло важнейшие демократические ценности: равенство всех граждан перед законом, свобода слова и печати, независимость суда, свободные выборы органов власти и т. д. Однако эти инструменты демократии, позволяющие гражданам осуществлять свои права, пока еще ими освоены недостаточно. Так, право на свободный выбор профессии, свобода передвижения по стране, право на забастовку еще не имеют для граждан особого значения. Даже в СМИ этим проблемам уделяется незначительное внимание.