Он бежал, согнувшись и петляя, как заяц, это и спасло его от первой пули, выпущенной ему вслед. Пышные, но вместе с тем колючие ветви кустарника исхлестали щеки, зато спасли от второй пули, которая осыпала срезанными листьями макушку его головы.

Но за кустарником больше не было ничего, что могло бы спрятать Павла. Только высокие и подрастающие сосны. Единственная возможность спастись – прятаться за деревьями, но ведь у него нет на спине глаз, и он не может контролировать движение охотника, следить, под каким углом он на него выходит. А еще раненая нога отказывалась повиноваться Торопову, и хотя он пока мог бежать, но вряд ли долго.

Снайперская винтовка была оснащена глушителем, и Павел не слышал выстрелов, зато слух уловил леденящий душу свист над правым ухом и пронзительный визг, с которым пуля срикошетила от сосны. Киллер снова промазал, но у него еще наверняка остались патроны, и охота пока не закончилась.

Следующая пуля с гулким стуком впилась в ствол сосны, которую Торопов, отчаянно лавируя между деревьев, оставил за спиной. Но силы уже на исходе, и нога вот-вот отнимется… И все-таки он бежал, маневрировал, и охотник все никак не мог поймать его в прицел.

Но патроны у киллера не заканчивались, и он продолжал стрелять, продвигаясь вслед за мишенью. В конце концов Павел упал.

Следующий выстрел прозвучал громко, эхом прокатившись по колючим лапам деревьев. Видимо, глушитель на винтовке был самодельный, а потому пороховые газы уже прожгли его. Но где тогда пуля? Если она не поразила цель, то должна была оставить след где-то неподалеку от Павла.

И снова прогремел выстрел, но Торопов остался жив. Более того, он вдруг осознал, что стреляют откуда-то спереди справа. И пули летят в сторону киллера.

С трудом перекатившись на живот, он поднял голову и увидел наемника в маскировочном халате. Он был совсем близко, шагах в ста, и если бы не дерево, за которым спрятался Павел, он бы уже произвел точный выстрел. Но сейчас, похоже, стреляли в него самого.

Капюшон его халата низко нависал на брови, к тому же лицо было измазано специальной маскировочной краской. Но все-таки Павел узнал этого человека. Это был Виктор, друг кладовщицы. А может, Павлу показалось, что это он. Ведь на него он грешил, его и ожидал увидеть. Так или иначе, наемник повернул назад и, лавируя, побежал прочь от внезапно возникшей опасности. Его маскхалат позволил ему быстро затеряться среди деревьев. Но выстрелы еще какое-то время продолжали грохотать, стремительно приближаясь к Павлу.

Вскоре Торопов увидел своих спасителей. Как это ни странно, это были Димон и Саша. В шортах и пляжных рубахах, в шлепках на босу ногу, они с шумом бежали через лес, заряжая на ходу помповые ружья. Лица перекошены от ярости, глаза налиты кровью.

Димон остановился возле Павла, вдавив ствол ружья ему в живот. Саша тоже готов был стрелять, но по другой мишени. Он водил стволом в поисках человека в маскхалате, но тот, похоже, уже затерялся в лесу. А бежать за ним парень уже не мог: то ли выбился из сил, то ли вдруг понял, что можно схлопотать ответную пулю.

– Живой? – недовольно спросил Димон, еще сильнее вдавливая ствол Павлу в живот.

– Пока да, – обессиленно кивнул тот.

– Щас кишки выпущу! Ты в Костю стрелял? – взгляд у него мутный, зрачки сужены, видно, что травяной дым плотно затуманил ему мозги.

– Как я мог в него стрелять?

– Не мог, – согласился Димон.

– Я сам за киллером бежал.

– Ты? За киллером?! – прыснул вдруг Саша. – Димон, ты слышишь, он за киллером бежал?

– Сам, как заяц, от него! – загоготал Димон.

– Ну ты нас насмешил, мужик…

– Осколком ранило? – глядя на окровавленную ногу, спросил Димон.

– Что-то вроде того, – кивнул Павел. – Родина-мать зовет на подвиг.

– Да мы всех, мы любого!

– В больницу мне надо.

– Не вопрос!

Димон подставил Павлу плечо, позвал на помощь Сашу, и вдвоем они потащили его через лес в сторону своего дома. Торопов не мог помогать им: не было сил подпрыгивать на одной ноге, поэтому парни скоро вымотались. Тогда Димон уложил ружья на землю параллельно друг другу, поперек уложил на них Павла, после чего сам взялся за стволы, а дружка своего заставил тащить импровизированные носилки за приклады.

– Анжелка звонит, кричит, что какой-то хрен из лесу Косте руку отстрелил, – на ходу стал рассказывать Димон. – Я из окна глянул, а ты в лес бежишь. В мозгах засада, ну я и подумал, что ты Костю подстрелил. А у меня винчестеры, отец у меня охотник, да я и сам иногда охотой балуюсь. Короче, мы тебе наперерез. Смотрим, ты убегаешь, а за тобой какой-то хмырь болотный с винтарем. Тогда и понял, что это и есть тот хрен, о котором Анжелка кричала. Так бы я тебя завалил. Я же за Костю любого порву!