Вудроу ни от кого не зависел. И хотя на его ранчо имелся районный водопровод, для полива сада и огорода он использовал дождевую воду, которую набирал в огромные бочки. Электричество ему обеспечивал местный сельский кооператив, но у него стоял и собственный солнечный генератор. И продукты у него были свои собственные — овощи, фрукты, мясо, рыба.

Я, возможно, и не интеллектуал, о чем ненароком напомнил мне Эйс, но я отнюдь и не тупица. Во всяком случае, я знаю, как выжить, и делал это годами. Один.

Вудроу услышал, как за его спиной отворилась дверь, оглянулся и увидел выходящую на балкон Элизабет. Посвежевшая после душа, она была в легкой свободной тунике ниже колен, с босыми ногами. Не замечая его присутствия, она слегка нагнулась и перебросила волосы вперед. Вудроу смотрел, как она расчесывает их щеткой — от затылка до волнистых кончиков, — и не мог сказать, почему это простое действие казалось ему таким сексуальным.

Элизабет все еще стояла, нагнувшись, ворот ее туники распахнулся, и Вудроу увидел ее маленькие груди - матово-белые, как фарфор. Его взгляд проник дальше, в глубину, он смутно различил ее темно-розовые соски.

Элизабет выпрямилась и откинула волосы назад, они рассыпались по ее плечам. Шелковистые пряди в лучах заходящего солнца шлиц, золотом. Облегченно вздохнув, она повернулась и встретилась взглядом с Вудроу. Элизабет напряглась и крепко сжала в руке щетку для волос.

— Если хотите побыть в одиночестве, — сказала она быстро, — я сейчас уйду.

Он удивился, почему у нее возникли такие мысли. Наверное, это все из-за выражения его лица, Он нахмурился и, покачав головой, снова взглянул вдаль.

— Я ничем не занят, просто сижу и наслаждаюсь видом. Можно наслаждаться вдвоем.

Вудроу услышал легкие шаги по деревянному полу, но не повернулся, продолжая смотреть на пейзаж. Элизабет села возле него, край ее туники коснулся его бедра, и он едва сдержал стон.

Устремив взгляд на горизонт, она поджала под себя босые ноги и, улыбнувшись, произнесла:

— Как красиво! Таких закатов в городе не бывает, по крайней мере там, где я живу. Здесь такие краски — яркие, настоящие.

Улыбка преобразила ее лицо, осветила глаза, и Вудроу почувствовал, как сжалось его сердце.

Почему он только сейчас заметил, какие красивые у нее глаза? Может, потому, что сейчас на ней нет очков? Ее глаза были голубыми и бездонными, словно глубокое озеро, в котором отражалась ее душа.

Казалось, Вудроу слышит каждый удар сердца Элизабет. Он смотрел на нее, онемев от ее красоты и той тайны, которая внезапно ему открылась. На ее лицо легла тень сомнения. Она поднесла руку к щеке.

— У меня что-то на лице?

Вудроу покачал головой, он не сразу обрел дар речи.

– Нет, с вашим лицом все в порядке. — Он отнял ее руку от лица и потянул вниз. — Ваше лицо совершенно, поверьте мне.

Румянец ее был так невинен, что сердце его дрогнуло. Вместо того, чтобы отпустить ее руку, он притянул ее к себе и положил на свое бедро. Она не сопротивлялась, но он почувствовал, как дрожат ее пальцы.

Элизабет — взрослая женщина, и то, что мужчина взял ее за руку, не должно так ее волновать. Неужели все дело во мне? Интересно, а у нее есть жених?

Вудроу выругал себя за то, что не подумал об этом раньше.

Он сжал пальцы Элизабет и спросил:

– Доктор, я понимаю, это очень деликатный вопрос, и его надо задать особым образом, но я не знаю, как. Поэтому спрошу напрямик: есть ли у вас кто-то, кто имеет на вас виды?

Она смущенно покраснела.

– Что?

– У вас есть бойфренд? — нетерпеливо произнес Вудроу.

В глазах Элизабет блеснуло что-то, похожее на чувство вины, но она быстро отвела взгляд.

– Был, — тихо ответила она, затем вздохнула и посмотрела ему в лицо. — Но уже нет.

Вудроу почувствовал облегчение. Оттолкнув стул, он встал и притянул Элизабет к себе.

– Прекрасно. Я не хочу, чтобы кто-то пришел меня пристрелить.

Она засмеялась.

– Почему же кто-то должен...

Прежде чем она закончила предложение, Вудроу крепко обнял ее за талию. И в последнюю секунду, перед тем как ее поцеловать, он увидел ее изумленные глаза...

Вудроу не завладел ртом Элизабет жадно и ненасытно, не разорвал на ней платье, хотя очень хотел сделать и то, и другое... Он поцеловал ее нежно, и поцелуй ничем ей не грозил. И он поступил правильно. Он ждал момента, когда она растает в его руках, когда медленно приоткроет губы, именно тогда поцелуи его станут боле страстными.

Элизабет казалась такой нежной, такой невинной! Невероятно женственной и... совершенно голой под своей тонкой туникой. Вудроу подозревал это с того момента, когда в широком вырезе увидел ее груди, но теперь он был полностью в этом уверен, потому что его руки не нащупали никаких тесемок и резинок от нижнего белья.