О чем пишут омские колхозницы, что они хотят знать? Они хотят знать, кто такие доподлинные стахановцы, потому что, пишут они, «нам докладчик говорил, а нам этого мало, мы сами хотим прочитать об этом в наших советских книгах». Они сами хотят стать стахановцами колхозных нолей. Они спрашивают:

«Вот наши женщины работают в Советах, занимают различные должности в советских учреждениях, — какие у них достижения?»

И знаете ли, когда это читаешь, так чувствуешь на себе огромную ответственность и спрашиваешь себя: а что ты сделала?

Когда колхозницы спрашивают, много ли голодных за границей и как сделать, чтобы их не было совсем, и хватит ли для всех пищи, то видишь, что до этих колхозниц не дошли еще сведения о фашизме, о том, что делается в западных странах. Они не знают, отчего в капиталистических странах так много голодных, безработных. Значит, нет настоящей заботы об их культурном обслуживании.

Колхозницы хотят, чтобы все жили счастливой, радостной жизнью. А как это сделать — не знают. Об этом пишут колхозницы, крестьянки, мысли которых прежде не шли дальше деревенской околицы.

Что пишут они еще?

Они волнуются: будет или не будет война, вот с немцами будет война или нет? Они не употребляют слово «интернационал», но пишут: «Рядом есть колхоз немецкий, так они, эти немцы, такие же землеробы, как и мы».

И видно, как бьет ключом чувство интернационализма у этих колхозников далеких сибирских равнин.

Еще они, рассказывая о своих успехах, говорят: «Может быть, ты к нам приедешь, у нас такой чистый пшеничный хлеб».

А как они этого добились? Они пишут, что добросовестно проделали работу по снегозадержанию.

«Мы, — говорят они, — вывезли на наши колхозные поля из хлевов весь навоз. На будущий год урожай будет еще лучше, хлеб будет еще чище».

Это письмо колхозниц Сибири говорит о том, как перестраивается наша жизнь и какие благодаря громаднейшей повседневной работе нашей партии мы имеем теперь достижения.

Другой вопрос — о стахановском движении. Это вопрос, который в свое время чрезвычайно волновал Ленина. Он говорил: отношение к труду, сознательное отношение к труду, только оно поможет поднять производительность труда на высокую ступень, но надо, чтобы сами рабочие взялись за это.

Нельзя без волнения слушать и читать то, что пишется о стахановском движении. Ведь это тоже организационная работа. Партия руководит ею. Началась она с низов. Рабочие массы работают над перестройкой всего нашего хозяйства, они становятся доподлинными хозяевами всего производства. И вот, товарищи, в связи со стахановским движением мы наблюдаем и большое движение среди людей науки, среди наших инженерно-технических работников. Захватывает их, товарищи, стахановское движение, захватывает их то, что делается на нашей великой Родине. Действительно, немыслимо остаться в стороне от того мощного движения, которое растет во всей стране.

В этом году, стахановском году, мы видели ряд слетов, знаем о ряде бесед руководителей нашей партии и правительства с ударниками различных областей. Тут были и трактористы и пятисотницы. Все это люди труда, у которых в старое время безвестно пропадала жизнь. А теперь мы видим, как новые и новые кадры выдвигаются как борцы за новую организацию труда, за новый уклад жизни, как превращаются они в знатных людей нашей Страны Советов.

Конечно, все это не может не повлиять на перестройку быта. У нас есть такая фабрика, которую вы знаете, наверное, — «Трехгорка». Стахановки «Трехгорки» предложили на Октябрьские дни взять ребят из детских домов. Я была на заключительном совещании после праздников, на котором были стахановки, ряда московских фабрик, отозвавшиеся на призыв стахановок «Трехгорки» и уделившие большое материнское внимание воспитанникам детских домов.

Это было замечательное собрание. Заведующие детдомами рассказывали, какое впечатление произвело на ребят то, что их берут на праздники работницы к себе домой. Ребята решили: у нас новые пана и мама. Но полюбили своих маленьких гостей не только стахановцы и стахановки, полюбили ребят-детдомовцев и дети наших стахановцев. Они спрашивали: когда же придут братишка и сестренка из детского дома? Ребята из детских домов, которые считали себя до сих пор беспризорными, вдруг почувствовали, что у них тоже есть семья. И рассказы о том, как ребята это переживали, были очень интересны. Пробыли они в гостях недолго, 3–4 дня, но вернулись в детские дома совершенно другими. Это рассказывали заведующие детскими домами.

Интересно, что говорили работницы. Они говорили, что дети, приходя из детских домов, аккуратно складывают одежду, они знают песенки, а жизни не знают. Так вот наша задача, говорили работницы, — поставить их поближе к жизни.

Такова забота стахановцев о детях, лишенных семьи. Я хотела бы еще сказать следующее. Ребята у нас теперь выходят из детских домов 14 лет и идут учиться работать на завод, но часто настоящей заботы о них нет. И я думаю, что женам инженеров нужно материнским глазом на этих ребят поглядеть.