— Ты прав,— заметил Гилад.— Пусть каждому достанется одинаковое число монет.

— Подожди,— сказал Шмиль.— Почему Нафтали и Дани должны получить столько же, сколько и я? Выходит, их родителям достанется вдвое больше?

— И к тому же,— поддержал его Ашер,— 29 монет никак не разделить поровну на семь или шесть долей.

— Что же делать? — спросил Шалом. Все погрузились в неловкое молчание.

— Давайте забудем пока про монеты,— предложил Рон.— Когда вернемся домой, то разделим деньги, которые мы получим за них. Зачем нам думать об этом сейчас?

Но Шмиль не соглашался. Он хотел получить свою долю немедленно. И тогда Ашер напомнил еще об одной проблеме.

— Наверное, следует немного отложить и для цдаки. Когда мой отец получает жалование, он всегда выделяет десятую часть на нужды благотворительности. Я думаю, мы должны взять десятую часть и отложить ее для бедных в Израиле.

— Хорошая мысль,— согласился Шалом.— Может быть, нас спасут быстрее, если мы пообещаем выполнить еще одну мицву, когда вернемся домой.

— Но как можно отложить десятую часть, если каждый получит меньше десяти? — спросил Гилад.

И они снова принялись считать. Они пытались найти справедливое решение, но каждый раз в сложные и запутанные расчеты вкрадывалась ошибка. Они начинали злиться друг на друга. Наконец, Дани встал и откашлявшись, сказал:

— Я хочу предложить компромисс. Но обещайте выслушать меня до конца и не перебивать, хорошо?

Дети слушали его внимательно, а Дани старался говорить медленно и отчетливо.

— Мы все согласились отдать десятую часть в цдаку, правильно? Так что прежде всего мы вычитаем десятую часть из всей суммы. Она составляет немногим меньше трех монет. Пусть это будут полные три монеты. Согласны? Значит, остается двадцать шесть, правильно?

Ребята согласно кивнули, все еще не понимая, как можно разделить 26 на 6 или на 7. Дани продолжал:

— Я согласен с Шмилем, что нам с Нафтали не положено двух полных долей. До сих пор мы все делили поровну. Поэтому я предлагаю следующее. Оставшиеся 26 монет разделить на пять равных частей по четыре монеты в каждой, а мы с Нафтали получим по три. Что вы на это скажете?

Ребята обдумывали предложение Дани. С одной стороны, родителям Нафтали и Дани все равно достанется больше. С другой, Нафтали и Дани по отдельности получат меньше, чем остальные. Это не самое лучшее решение, но ведь никто не может предложить другого. И предложение Дани было принято единогласно.

После раздела Шмиль положил свои монеты в карман и хотел было уже выбросить кожаный мешочек, когда его пальцы нащупали там что-то еще. Он вывернул мешочек и обнаружил плотно свернутый комочек пожелтевшей бумаги. Шмиль осторожно развернул его и увидел странный рисунок с непонятной надписью.

— Что это? — спросил Шмиль.— Кто-нибудь может прочитать?

Ребята собрались вокруг него и смотрели на рисунок.

— Похоже на карту,— прошептал с горящими от возбуждения глазами Нафтали.— Прямо, как в той легенде... ну, помните?

— Но в сундуке была другая карта,— сказал Гилад, наморщив лоб,— и тут нарисован явно не наш остров.

— Подождите,— вскричал Рон.— Нафтали прав. Это план! Но не острова, это план...

— Пещеры, — воскликнул Шмиль, перебивая Рона.— Смотрите! Вот вход, вот место, где мы нашли сундук, а вот...

— Вот маленькие стрелки! — показал Ашер.— Похоже, они указывают на другую часть пещеры!

— Что? — сказал Дани.— Не может этого быть. Мы же дошли до самого конца пещеры!

— Может быть, там есть потайной ход! — предположил Нафтали.— А вдруг там тоже золото!

— Нафтали, ты гений! — засмеялся Шмиль.— Конечно, там есть еще много золота. С чего бы тогда понадобилось прятать эту схему в кошельке с монетами?

Вихрь возбуждения закрутил мальчишек. Внезапно их заброшенный остров превратился в место, где спрятаны несметные сокровища. Они уже видели себя возвращающимися в Израиль с сумками, полными золота и серебра, найденный план порождал самые невероятные фантазии. Шмиль предложил завтра же вернуться в пещеру. Но Шалом запротестовал. Был все еще холь а-моед, а длительная прогулка и раскопки в пещере — неподходящее занятие для такого дня. Шмиль злился и возражал, что это самое достойное времяпровождение для праздника Суккот. Но большинство поддержало Шалома. Шмиль нехотя подчинился.

— Если там действительно спрятаны сокровища,— проговорил Ашер,— они не уйдут от нас, даже если мы подождем целую неделю.

Дни холь а-моед прошли в разнообразных веселых занятиях. Шалом придумывал все новые игры и состязания. Они решили провести соревнование по знанию Библии и географии Израиля, что очень оживило тихие дни холь а-моеда. Последний конкурс пришелся на вечер Ошана Рабба[*]. Перед зарей победителем был объявлен Ашер. Шалом вытащил большой лист бумаги и к восторгу друзей вручил ему красивую грамоту. Он специально написал ее еще перед днем Суккот. В ней говорилось: