— И вообще, одного отмороженного мне хватает, теперь с тобой еще возись, я вам не нянька! Но попомни мое слово, что если мы поедем смотреть льды, будет очень холодно.

Мы еле успели купить билеты до отправления последней экскурсионной шхуны, похожей на бывшую рыболовецкую. Называлась она "Рубикон". В море было холодно, но не так холодно как в тот момент у меня на душе. Все тревоги и недовольства остались позади, стоило мне только взойти на палубу. Я увидела суровое северное море, и сердце сразу забилось по-другому. Я знала, что меня может согреть, а точнее кто. И чувствовала сейчас себя насколько это возможно, ближе к нему. Я успокоилась.

— Ух, холодрыга. Я с ног сбился, пока тебя нашел. Пойдем, выпьем глинтвейна, иначе задубеем, — Максимус оторвал меня от созерцания воды и увел поближе к бару.

Сладкое горячее вино с корицей мне понравилось, вкусно, ароматно, но голова от него мгновенно замутилась, еще рано было для алкоголя. Один из матросов, обслуживавших бар, сказал, что мы подплывем к самой кромке льдов, сквозь них, естественно не пойдем, но бросим якорь, и желающие могут выйти на льды.

— Там скучно, — заметил равнодушно Максимус, — но судя по нездоровому блеску в глазах, ты уже хочешь туда спуститься?

— Вы же были там, почему мне нельзя?

— Хозяин барин. В смысле делай, что хочешь.

"Рубикон" отошел от пристани и устремился вперед. Через сорок минут мы были в непосредственной близи льдов. Небольшие льдины проплывали мимо нас, на фоне черной воды, они выглядели белыми каплями. Вдали между водой и черным небом вздымались белые горы льда.

— Неудачная погодка, ни луны, ни сияния, а при фонарях тут даже и смотреть не на что, — зевал хозяин.

— Вы не спуститесь вниз?

— Тебя одну оставлять нельзя, либо убьешься, либо покалечишься.

— Вы такого высокого обо мне мнения, — фыркнула я.

— Я объективен.

Я состроила ласковую гримаску и легко поцеловала хозяйскую щеку. Напоследок еще и похлопала глазками настолько глупо, насколько смогла.

— Вот теперь хорошо, — невозмутимо кивнул Максимус.

Шхуна бросила якорь. Спустили трап. Мы сошли на льдину. Вроде бы и ничего особенного, но у меня дыхание перехватило. Я стою на толще воды, посреди открытого моря. Я сделала пару шагов, подсвечивая себе фонарем.

— Просьба, далеко не уходить, — прокричал матрос с корабля.

Совсем рядом были нагромождения льдов, острые, блестящие шипы льда, припорошенные снегом. Я быстро подошла к ним. Они были выше меня на три, а то и четыре моих же роста. Я сняла перчатку и коснулась льда. Он был вовсе не такой холодный, как я предполагала. Казалось бы, замерзшая вода, и ничего больше. Когда-то это могла быть замерзшая волна, теперь сколотая в разных местах, потрепанная ветрами и другими волнами. В этой воде чувствовалась жизнь, она была внутри, тихая, незаметная, но я чувствовала ее.

От тепла руки лед стал прозрачным. Наверное, по весне или летом, когда здесь теплее лед плачет, с него капают мелкие капли прямо в море, или откалываются мелкие айсберги, даже не айсберги, а льдинки и пытаются достичь берега.

— Пойдем, Аиша, пойдем, нам пора, — Максимус настойчиво и с большим трудом оттащил меня от тороса и вернул на корабль. Я еще долго стояла на палубе и провожала взглядом эти большие суровые льды. "Они не такие уж и суровые на самом деле", — подумала я напоследок.

Меня не оставляло обаяние ледяного царства, ни за ужином, ни в номере, ни даже в одной кровати с Максимусом. Он, как честный мужчина, сразу же повернулся ко мне спиной, буркнул, что-то про отмороженность и спокойные сны и уснул.

Мне не спалось. Замерзшая вода, что может быть тривиальнее, но она почему-то очень взволновала меня. И волнение это не давало заснуть. Наконец сон одолел меня, и во сне явился Капитан. Он подплыл на "Марии-Мисхоре" к самому окну, тихо, так, чтобы Максимус не слышал, подманил меня.

— Ты вернулся?

— Только на один сон, — улыбнулся он. Мы обнялись и я ощутила, что не люблю по-прежнему Капитана, но с ним спокойно и хорошо и из этого тепла я ни в коем случае не хочу вырываться.

— Жаль, что только на один сон, — сказала я.

Миг и мы уже оказались на льдине. Мы танцевали с ним, и необыкновенное ощущение теплоты и холода одновременно окутывало меня, пьянило и уносило. Я чувствовала Капитана всем телом, но не ощущала запаха, только морозный воздух.

— Ты замерзла? — заботливо спросил он.