— Ты заставил меня долго размышлять, думающий. На этой горе уже много лет было моё любимое место для уединения. Место, о котором не знала ни одна живая душа в этом мире. Я думал, что занял тихий угол, не посещаемый никем, кроме варваров, но ты убедил меня в том, что время сдвинулось.

Я больше не смогу чувствовать себя уединённо в этом месте и ухожу. Но я хочу отблагодарить тебя, юноша, так что думай, что ты хочешь взять отсюда?

— Прости, мудрейший, но может быть, не стоит уходить, мы сумеем молчать, я обещаю тебе

— Если бы мне это было нужно, вы бы могли и совсем замолчать, но ты не понял, думающий. Ты — просто первый. Так всегда бывает, народы плодятся, растут и им становится тесно даже в холодных углах и находятся неусидчивые и смелые, которые лезут вперёд в поисках вот этого — он насыпал прямо из руки горсть золотых монет — или вот этого — рядом с кучкой золота появились сверкающие камни, — выбирай, ты заслужил.

— Я давно выбрал, если это не слишком дорого! Книга о Планете.

— Но вы же пришли сюда за аномалиями?

— Волшебные камни могут лишь помочь сделать то, что можно достичь другим путём, обучением, а эта Книга — чудо из всех чудес!

— Маленький хитрец, ты хочешь взять, действительно, самое лучшее, что ж, мне придётся поработать, чтобы сделать себе новую, будь по-твоему, пусть это будет память о нашей ночи… Ну а ты, принц, что бы хотел ты взять отсюда?

— Сначала я подумал, что это будет книга об оружии. Но теперь, мудрейший, я могу просить только эту игру.

— Что же? Ни книги, ни золото, ни камни, а эти безделушки? За это золото можно нанять дорогих резчиков и они сделают гораздо лучше.

— Мне не надо лучше, мудрейший. Эта ночь не просто необычна, такая ночь может быть только одна за всю мою жизнь и память о ней стоит куда дороже, чем эти камни, которые я найду сам, если сильно захочу.

Мудрец смотрит на расставленные по доске фигуры и у меня в глазах начинает двоиться, кажется, что зрачки сейчас выскочат из глазниц, две доски расползаются в стороны, пока я сумел сообразить, что их и в самом деле стало две. Одну забирает себе принц и он на самом деле счастлив, нашел себе мешочек и туда аккуратно перекладывает хрупкие фигурки.

— Принеси мне книгу, думающий… Положи сюда ладонь……. Видишь этот контур? Запомни, книга будет оживать только тогда, когда ты приложишь ладонь в это же место. Так что береги руку. А если вдруг судьба поставить тебя в очень скверное положение, приложи сюда ладонь и скажи то слово, которым мы называли мир Сияющего. Ты помнишь его?

— Да, мудрейший. Планета.

— И тогда я постараюсь помочь тебе. Нужно ли вам ещё что-нибудь, воины?

— Там, внизу, зверь, которого мы не знаем….

— Забудь о нём. Это мой сторож. Он уйдёт вместе со мной.

— Значит он — не настоящий?

— Почему? Если бы он отгрыз тебе голову, ты бы не задавал такого вопроса. Но в какой-то степени, ты прав, это плод моей фантазии, материализация одиночества, у него нет ни самки, ни рода, ни детёнышей. Как и у меня. Зато он прекрасно отпугивал всех варваров, пока вы здесь не появились.

— Но мы ранили его, не хочу скрывать этого.

— Не беспокойся. Значит, вы хорошие воины и мне стоит подумать об его улучшении. Прощай, думающий. Постарайся скорее выбрать свой путь. А сейчас давайте отдыхать и постарайтесь уйти отсюда уже сегодня, потому что всё это великолепие начнёт так быстро разрушаться, что может упасть вам на голову. И ничего отсюда не берите, ничего! Только свои вещи и подарки. Прощайте.

Я иду к Канчен-Те и чувствую ужасную усталость в голове, каменную тяжесть, которая прижимает вниз. Ползу. Последнее, что я успеваю осознанно сделать — сунуть драгоценную книгу в рюкзак. А потом падаю и сверху на меня сваливается голова Верта.

Они проснулись от жуткого пронизывающего холода и грохота. Мишка и Верт первыми, потому что заснули без спальников, упав там, где сразило их головы прощальное колдовство мага.

Проснулись и увидели заметаемую снегом верхушку горы, три лепестка которой серые и неприглядные, постепенно сбрасывали с себя тонкий ледяной слой, бывший прекрасным стеклом, а сейчас падавший с шуршанием и звоном.

Мишка вспомнил, как однажды в раннем ещё безмятежном детстве, когда даже уроки не обременяли юную голову, он гулял с отцом весенним морозным утром и стучал своим детским башмачком по раструбам водосточных труб, из которых с высоты многоэтажного дома с грохотом и звоном выкатывалась куча ледяных шариков, накопившихся за ночь. Феерия!!