— О, Господи! Билли, меня сейчас катапультирует.

— Спокойно, Создатель, я обнулил твой вес — сила инерции тебе не грозит. Потерпи немного, сейчас мы повернём вектор вращения.

— Что собираешься делать?

— Подключить мощь Всемирного Разума.

— Ты это можешь без бюрократических проволочек?

— А как ты думаешь?

— Да ты, братец, двурушник.

— Вот и помогай таким.

Мало-помалу вращение замедлилось, остановилось и снова началось в обратном направлении. Только странная картина — все незакреплённые предметы пришли в движение и прилипли к стенкам космолёта. Костя цеплялся за подлокотники, цеплялся, обронил контактор, взмыл из кресла и врезался в борт рядом со своим Исполнителем Желаний.

— Кончай, брат, перестань!

Не сразу сообразил, что происходит. Телекинетическая сила Всемирного Разума превозмогла напор контактора — остановила вращение кресла и раскрутила вокруг его оси весь Костин флаер, как огромную юлу. Снаружи поднялось облако пыли.

Прилетел Любин вопрос:

— Вы начали эксперимент?

— Хвастаем способностями.

— Ну, мужики!

— Брат, пощади, — взмолился Костя.

Внешнее воздействие на флаер прекратилось. Он ещё крутился некоторое время силой инерции, потом замер. Всё, что прилипло к стенкам, не спеша стекло на пол. И Костя.

— Уразумел?

— Что могут восемь человек против твоих миллиардов? Но погоди, дай срок — я соберу в контактор всю умственную энергетику параллельных миров и поставлю на уши ваш мир.

Время расставить все точки.

— Билли, поставь его на уши, раз человеку так хочется.

Костино седалище взмыло вверх, а голова уткнулась в пол.

— Так? — это Билли.

— Немедленно перестань, — несостоявшийся Архимед нелепо взбрыкивал конечностями.

— Одна маленькая процедура, — поймал его руку и защёлкнул на запястье серебряный браслет.

— Билли, он подконтролен?

— Я его не ощущаю.

— Не исправен оптимизатор?

— Его чувствую.

— Причина?

— У Константина Владимировича очень сильное сопротивление внешнему воздействию.

— Оптимизатор — внешнее воздействие?

— Для него сейчас — да.

— Что делаем?

— Думаем.

Будто мешок с ватой, Костя повалился на пол. Помог ему подняться, усадил в кресло.

— Как ты себя чувствуешь?

Он крутил головой, пытаясь восстановить вестибулярный аппарат. Осмысленного взгляда не было — зрачки блуждали в орбитах.

— Билли, с ним всё хорошо?

— Я его не чувствую.

— Может, снять оптимизатор? Боюсь за его рассудок.

— Сними.

Снял, готовый к любым неожиданностям. Оказалось, не ко всем. За спиной вдруг откинулся люк-трап. Костя оттолкнул меня и ринулся в наружную темноту.

— Стой! Билли, останови его.

— Да пусть проветрится.

Попытался вылететь в открытый люк и врезался в его обрамление.

— Что с тобой, Создатель?

— То же, что и с Костей — расстроен вестибулярный аппарат.

— Сейчас настроим.

— И боль убери, — потёр плечо, которым атаковал переборку флаера.

Когда взмыл над ночным Меркурием, беглеца в поле зрения не было. Куда умчался? Где затаился? Что предпринять? Начал кружить, всё более удаляясь от стоянки летательных аппаратов. Бесполезно. Видимость — едва-едва.

— Люба, Костя сбежал.

— Как?

— Попытался окольцевать оптимизатором — у него Паркинсонова реакция. Снял, а Костя в двери, и где теперь, не знаю.

— Придёт. Куда с планеты денется?

— А если нет? Скоро утро, его испепелит солнце.

— Он привычный к экстремальным температурам.

— Ты заблуждаешься.

— Что ты хочешь от нас, двух женщин?

Ах, да, у Любы новая дочка и ей не до твиста.

Я продолжал носиться над окрестностями подобно ведьме без помела. Потом взмолился:

— Люба, включи радиолокационную систему.

— Да кручу я её, кручу. Нет засветок ни подвижных, ни тепловых. Ничего не вижу, кроме твоих кульбитов.

— Поднимись на орбиту — больше будет горизонт обзора.

— Поздно — рассвет идёт. Возвращайся в аппарат, Икар ты наш, а то крылышки подпалишь.

Горизонт очень быстро сгущал краски. Сейчас выскочит Ярило.

Проскочив пылевой заряд, нырнул в "тарелку".

— Билли, включай радиолокацию. Поднимаемся, ищем Костю.