Молодой человек, увиденный мной однажды на собрании 'шипов' в Ладеоне, служил у Турмона, как и его брат, муж той самой баронессы Декоприкс, которая была прежде близка принцу, и которая так ревностно защищала убитого мной Дагерана.

В отличие от старшего брата, Рамзон не состоял в ордене Лучи Неберы, а входил в орден принца.

Поступок смелого юноши вызывал уважение — не каждый подставит свою грудь под стрелу, предназначенную для другого.

— Вам было что-то известно, Льен? — спросил он меня.

— Меня предупредил один наблариец, что на турнире могут быть непредвиденные случайности.

— Откуда это ему известно? — нахмурился принц.

— Он проживает в Черном Городе, там слухи быстро разносятся.

— Но следует выяснить, как ему это стало известно! Ведь могли убить и меня.

— Так могут убить каждого, у кого нет преданных людей, таннах.

— Льен, попытайтесь узнать, кто причастен к этому.

— Я сделаю все, что возможно.

А между тем, на ристалище происходило захватывающее дух действие.

Мои товарищи по очереди выходили, чтобы сразиться с другими участниками.

Победителем турнира стал Брисот, и это было справедливо. Граф заслуживал победу. Обычно сдержанный, невозмутимый

Брисот во время боя делался стремительным как змея, точным как заранская кошка, беспощадным как акула.

И если продолжать мои зоологические сравнения, он был преданным и верным псом Орантона.

Одним из самых впечатляющих эпизодов турнира было укрощение когезопра — испытание не для сабонервных. Однажды в Ритоле мне довелось принять участие в этом соревновании, и честно говоря, больше мне не хочется повторять этот опыт. Но несколько приезжих из Анатолии рыцарей имели навык укрощения этого зверя. Их успех вознамерился повторить Паркара вместе с графом Лону. Они победили животное. Но Паркара потом долго потирал ушибленные бока, которые чуть было не помял зверь.

Мне пришлось ненадолго прервать наблюдение за состязаниями. Принц послал меня с поручением: надо было отнести записку одному человеку, он указал мне на него. Это был один из тех, пяти приезжих, что я видел в Шапэйе, на тайной встрече членов ордена Дикой розы.

Я выполнил поручение, и направился обратно, но вдруг у места, где стояли королевские лошади, я заметил человека с квадратным лицом, Бэта Суренци — он о чем-то говорил с другим, одетым в цвета маркиза Гиводелло, и разговор их носил характер дружеской беседы.

'Любопытно, — подумал я, — Бэт Суренци связан с людьми маркиза'.

Жизнь при дворе состояла теперь из наблюдений, обрывочных фраз, схваченных на лету, лавирования в этом мутном, а порой неспокойном, море дворцовых интриг.

После состязаний я выполнил просьбу принца и отправился к набларийцу, чтобы выяснить все, что он захочет сообщить в скупой откровенности.

— Откуда вам стало известно про покушение на турнире?

— Откуда мне стало известно? О, молодой человек, есть разные способы узнавать что-либо, и не о каждом можно рассказать.

— Но предупредив принца и коннетабля, я подставил себя. Теперь у всех возникнет закономерный вопрос: откуда я знал об опасности.

— Мне шепнул об этом один нищий на улице, он шепнул и растворился в толпе, эти нищие все на одно лицо.

— Но хотя бы скажите, кто за всем стоит?

— Может, король?

— Вы так упорно хотите приписать королю все злодейства мира?

— Я не знаю, — раздраженно ответил наблариец, — обычно говорят: 'ищите того, кому выгодно'.

Я ушел, не солоно хлебавши. Упрямый Рантцерг не хотел открыть мне всю правду, и было бессмысленно давить на него.

Герцогиня Джоку загадочно улыбалась, когда я спросил ее о том, кто может быть, по ее мнению, причастен к покушению.

— Может ли это быть король? Что вы думаете о случившемся?

Кафирия прокашлялась, прикрыв рот роскошным кружевным платочком. Бриллианты на ее пальцах переливались таинственным светом.

— Я ничего не думаю, и не строю домыслы, но если вспомнить молодые годы нашего правителя, то он на многие вещи был способен, вспомнить хотя бы захват графства Коладон.

— Мне ничего не известно об этом.

— Ну да. Об этом не принято говорить в высокопоставленных кругах. Более предательского и вероломного поведения история не знала давно.

— Вы не поведаете мне об этом?

— Все произошло, когда Тамелию не исполнилось еще и девятнадцати лет. Это сейчас он — милый, мягкий и любезный, а в молодые годы у него был горячий нрав. Теперь трудно объяснить из-за чего все началось, но известно, что граф Коладон пригласил Тамелия Кробоса в свой замок. Король со свитой из молодых людей приехал в его владения. Ночью кто-то открыл ворота, убив стражников графа и впустил большой отряд воинов, ждавший сигнала неподалеку и началась резня.