Шрифт:
– Леееее!
– Ах да, извини… то есть не извини… я хотела сказать – ладно.
– Видишь, опять у тебя с этими извинениями конца не видно… Ле… Сколько раз я тебе говорил, что никогда не нужно извиняться попусту… Слушать надо, что тебе говорят… Ну ладно, идём дальше… Так вот, телевизор – это такая пластиковая коробка. Прямоугольная. Большая, как духовка. И в ней новости, викторины, фильмы и мультики. А радио у тебя есть?
– Да. Но его слушает только Мария.
– Неважно. Сойдёт. Так вот… Телевизионные новости – то же, что радийные, но тебе не только рассказывают, что происходит на свете, а ещё и показывают всё это. Включаешь в семь вечера и настраиваешься на волну 99,3, потому что в это время идут новости, и представляешь себе всё, что рассказывают. Дальше. Викторины – это такие игры, когда люди должны угадать ответы на вопросы, которые им задаёт хорошо одетый человек. Кто угадает, выигрывает гору денег. Фильмы – это истории, которые тебе рассказывает бабушка, только действующие лица там настоящие. Мультики – те же фильмы, только вместо людей рисунки чуть получ ше тех, что рисуешь в школе. Ни пуха ни пера, Ле, я пошёл.
– Да, Марио.
– Чао, Ле.
– Чао, Марио. Спасибо.
– Да, Ле…
– Что, Марио?
– Если спросят, видела ли ты принцессу Хико или ещё про какой-нибудь фильм, скажи, что дома у вас параболическая антенна и вы смотрите русское телевидение. А спросят, что показывает русское телевидение, скажи первое, что придёт в голову. Придумай какую-нибудь историю. Чао, Ле.
– Чао, Марио. Спасибо.
– Да, Ле…
– Что, Марио?
– Параболическая антенна устанавливается на крыше. И похожа на печенье марки Туччи, однако не оранжевая, а серая. Но это только если спросят.
– Чао, Ма…
– Подохнуть можно! Я же забыл про рекламу!
– Не беспокойся, про неё мне всё известно.
– Откуда?
– Не могу сказать.
– Почему?
– Обещала.
– Да ладно тебе… Мне-то можешь сказать.
– Не могу. Обещала.
– И с чего бы?
– Дело серьёзное.
– Чёрт побери. Это я тебя научил так отвечать?
– Нет. Мария.
– Сильна твоя Мария.
– Даже слишком, Марио.
– Ладно… Мой совет: если спросят, скажи, что смотришь и русскую рекламу, так будет лучше.
– Хорошо, Марио.
Надо ли говорить, что на следующий день я блистательно вышла из положения. Мне известно, как выглядит телевизор, значит, он у меня есть. Если Сальгари [11] сумел описать тигра Момпрачена, глядя на своего кота, то я сумела обрисовать телевизор, припоминая, как выглядит духовка Марии, и если мои одноклассницы, читавшие Сальгари, нисколько не сомневались, что он когда-то побывал в Малайзии, то не усомнились и в том, что у меня есть телевизор.
11
Эмилио Карло Джузеппе Мария Сальгари (1862—1911) – итальянский писатель, автор исторических и приключенческих романов.
Элеонора с облегчением вздохнула, кивнула другим, и те тоже испустили вздох облегчения. В этот день обошлось без сжигания ведьм на костре. Я осталась святой.
Правду я сказала только Ноэми. Она побледнела как полотно и уткнулась лицом в колени. Я подняла её за шиворот, как, наверное, поднял своего кота Сальгари, и объяснила, что ей не о чем беспокоиться, она сама видела, как всё прошло хорошо, они всё проглотили.
Я сказала правду только ей, потому что она – моя сердечная подруга. Ноэми поверила мне и улыбнулась.
– Ладно. Только не нужно мне всякий раз говорить правду, – таков был её ответ.
А вот на следующий день, когда стали выяснять, смотрела ли я всё же или нет фильм про принцессу Хико, состоялся мой триумф. Ни в какое сравнение не идёт с историей про аллергию.
Параболическая антенна и русское телевидение сделали меня слаще ванильной палочки.
Благодаря Булгакову, я преспокойно жила до конца учебного года. В школьном дворе, усевшись вокруг меня на гальке, девочки открыв рот слушали очередную серию, которую я смотрела по русскому телевидению накануне вечером. То есть ту, которую мне поведала накануне бабушка.
Когда Марио посоветовал рассказать любую историю, я поняла его не буквально. Придумать я и сама могла, конечно, и даже не без удовольствия, но если я действительно хотела поразить свою публику без риска для жизни, именно сейчас, когда всё складывалось так хорошо, следовало воспользоваться каким-нибудь из бабушкиных сюжетов. И я спросила, не знает ли она что-нибудь такое, что можно было бы рассказать в классе.
Она подумала немного, потом, лукаво подмигнув, заявила:
– Думаю, для твоего Колледжа история про чёрта – самое то…
Тогда мне некогда было особенно расспрашивать её. Мне срочно требовалась московская принцесса Хико, и всё тут. Ведь речь шла о моей жизни. В шесть лет судьба решалась здесь – в школе.
По счастью, чтобы получилось не слишком страшно и чтобы меня не сожгли на костре, бабушка предусмотрительно опустила некоторые детали, пообещав, что, когда вырасту, расскажет оригинальную версию.
Цензурованный или не очень, бабушкин вариант имел в школе потрясающий успех, и никто больше даже не вспоминал про принцессу Хико.