Шрифт:
Он постарался встать прямо и держать осанку. Сжал ручку.
Он точно знал, что должен делать. Знал, что в состоянии, если соберется, загнать этот галлюциноген, заполнивший его сознание, словно рой обезумевших пчел, в дальний угол мозга, ненадолго, но достаточно, чтобы выдержать этот долбаный экзамен у дерьмовых консьержей.
Нажал на дверную ручку.
Открылась щель, ведущая в яркий свет кухни, к телевизору, включенному на полную громкость, к смеху и болтовне.
Прекрасно. Замечательно. Все в порядке.
Он распахнул дверь настежь, закрыл глаза и пробормотал: «Всем привет! С Новым годом и всего наилучшего!»
Открыл глаза, медленно, и прогнал галлюцинации, крутившиеся перед глазами.
Увиденное заставило его пошатнуться.
Он открыл рот.
Ему показалось, что ноги подломились, как куски гипса от удара молотком. Сердце внутри сжалось, и пришлось ухватиться за дверь, чтобы не упасть.
Перед ним…
…стояла сотня полицейских.
В черной форме лос-анджелесской полиции. Дубинки. Руки на рукоятках пистолетов. С овчарками, которые лают на него. Фуражки со значками. А посреди этой толпы плоскостопых Рыбий Скелет узнал двоих из сериала «Полиция Майами», белого и негра, этих придурков, которые всегда ходят в футболках и бархатных пиджаках. Он даже имен их не помнил. Они направили на него свои «магнумы», держа их обеими руками.
«Наркоту сбываешь, сволочь! Руки вверх. Попытаешься сбежать — получишь шесть пуль в задницу. Вынимай товар!» — заорал на него коротышка со светлыми волосами.
Два!
81. МАРИО ЧИНКУЕ
Марио Чинкуе, консьерж корпуса «Понца», устал.
Он объелся, как свинья. Напился, как верблюд. Весь вечер слушал плоские шутки Черкетти. Даже пробовал смеяться.
А теперь хватит.
Он устал.
Больше всего ему хотелось завалиться в постель. Он ждал, когда пробьет двенадцать, чтобы быстренько выпить и — бегом к себе, вместе с женой, которой, кажется, было гораздо веселее.
Слава богу, оставалось всего две минуты.
«Знаешь, как выяснить, настоящий рубин или нет? Ты подносишь его к маленькому рубинчику, и тот говорит: „Папа!“ Значит, рубин настоящий».
Хватит! Я больше не могу! — подумал Марио и сказал раздраженно:
«Только представьте, что нас завтра ждет. Весь сквер будет сожжен петардами. Куча вещей побросана из окон. На лестницах наблевано. Слышите, что творится снаружи…»
«Господи, Марио! Ты опять за свое. Ни разу не посмотришь на жизнь оптимистически. Расслабься… мы здесь, все довольны, а ты хочешь все испортить…» — сказала госпожа Каруччи, которая готовилась открывать бутылки шампанского.
И вдруг дверь открылась.
Марио обернулся первым. В дверях стоял тот парень, высокий и худой, который приходил к Кристиану. Он выглядел так, словно только что сунул два пальца в розетку. Ноги в стороны, руки по швам.
Все гости, по мере того как замечали его, замолкали.
С ним было что-то не так. Он стоял неподвижно, выпрямившись и слегка наклонившись вперед.
Неожиданно он поднял одну свою длинную, как у орангутанга, руку и, не открывая глаз, проговорил голосом автоответчика: «Всем привет! С Новым годом и всего наилучшего».
И открыл глаза.
И глаз не было.
А были два маленьких красных шарика.
Он открыл рот и перепугался, словно увидел перед собой голод, чуму и холеру сразу. Чуть не упал, однако сумел ухватиться рукой за дверной косяк.
«Хорошо. Я поднимаю руки. Только прошу вас, прошу, не стреляйте», — пролепетал он и поднял руки над головой.
Марио Чинкуе, госпожа Каруччи и остальные изумленно смотрели на него.
Они не понимали.
Тот продолжал:
«Ладно. Вот он. Я вам отдаю. Я вам отдаю. Честно. Только не стреляйте».
«Массимо! Что ты говоришь, Массимо? Ты с ума сошел? Тебе плохо?» — выговорила госпожа Каруччи, державшая у рта ладонь.
«Ладно. Я снимаю. Ладно. Вот он».
«В чем дело? В чем дело?»
«Он тут. Здесь только немного травы. У меня больше ничего нет, клянусь. Я не торгую».
Рыбий Скелет театральными движениями, так осторожно, что Марио показалось, будто он и вправду под прицелом пистолета, снял рюкзак. Открыл его и вытащил пластиковый пакет, набитый сухой травой.
«Вот она. Смотрите сами. Разве ее много? Ее совсем мало!»
Да что он делает? — подумал побледневший господин Марио. — Он, наверное, шизофреник. Наверное, все мозги пропил.
Псих тем временем подошел к нему и смотрел на него своими безумными шарами.
В комнате стола мертвая тишина.
«Шеф. Вот она. Но я же тебя знаю. Я тебе ее отдам, а ты мне выстрелишь в спину».
«Парень. Спокойно. Никто не собирается тебя обижать», — смог ответить господин Марио.
Ненормальный протянул ему пакет, и он собирался взять его (не надо спорить с сумасшедшими), когда тот акробатическим жестом выхватил пакет, засунул обратно в рюкзак и рванул назад в комнату Кристиана, закрыв за собой дверь и крича: