Здоровенный бонд со всклоченными рыжими волосами пробивался наверх, размахивая огромной секирой и вопя как безумный. Он увернулся от копья, свалил лучника ударом, от которого брызги крови полетели на камни, и прорвал оборону, раскидав всех, кто попался под руку.

Ищейка изобразил испуг, прикинувшись дурачком, а когда секира уже опускалась на него, уклонился влево. Клинок просвистел на волос от его головы. Рыжий бонд отступил — видно, устал, пока взбирался на стену, а потом карабкался по лестнице. Да уж, долгая дорога, особенно если учесть, что в конце тебя поджидает смерть. Ищейка сильно ударил его сбоку в колено. Нога бонда подогнулась, он вскрикнул, склонившись к парапету. Ищейка бросился на него с мечом и нанес удар в спину, достаточно сильный для того, чтобы противник свалился с башни. Бонд выронил секиру и с воплем полетел вниз.

Ищейка почувствовал рядом какое-то движение и повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть еще одного бонда, наступавшего на него. Он успел отбить первый удар и негромко охнул, когда от второго удара похолодела рука и меч со звоном выпал из ослабших пальцев. Ищейка отшатнулся от третьего удара, отпрыгнул и упал на спину. Противник надвигался на него, подняв меч, чтобы закончить дело, но тут сбоку появился Молчун, схватил бонда за руку, сжимавшую меч, и не отпускал. Ищейка быстро вскочил, здоровой рукой выхватил нож и поразил врага прямо в грудь. Они стояли так втроем, в самом центре творящегося безумия, пока бонд не испустил дух. Тогда Ищейка выдернул нож, и Молчун позволил телу упасть.

Они неплохо справились с делом, защищая башню. По крайней мере, пока. Только один Бонд остался на ногах, но двое парней Ищейки уже гнали его к парапету, нанося удары копьями. Тела лежали повсюду. Пара дюжин бондов и добрая половина его бойцов. Один из бойцов прислонился к краю скалы, задыхаясь, с мертвенно-бледным лицом, прижав окровавленные руки к распоротому животу.

Рука Ищейки явно вышла из строя, пальцы безвольно болтались. Он потянул вверх рукав и увидел длинный кровоточащий надрез от локтя до запястья. У Ищейки свело живот, к горлу подступила тошнота, и его вырвало. К чужим ранам можно привыкнуть. Когда режут собственное тело, это всегда наводит ужас.

Внизу за стеной кипел бой, и сверху это походило на кипящую густую массу. Ищейка с трудом различал, где свои, а где чужие. Он застыл, зажав окровавленный нож в окровавленной руке. Уже не было никакой дисциплины и никаких планов. Теперь каждый сражался за себя. Если они переживут этот день, то только благодаря удаче, но Ищейка уже сомневался, осталось ли хоть немного этой удачи на их долю. Кто-то потянул его за рукав. Молчун. Он показывал на что-то пальцем, и Ищейка посмотрел в ту сторону.

За лагерем Бетода, в долине, появилось большое бурое облако пыли. Оно быстро приближалось. Сквозь пыль в лучах утреннего солнца поблескивали доспехи всадников. Ищейка крепко сжал руку Молчуна. Почти угасшая надежда ожила.

— Чертов Союз! — выдохнул он, едва смея поверить в это.

Вест, прищурившись, взглянул в подзорную трубу, опустил ее, а потом внимательно рассмотрел долину, снова приставив трубу к глазу.

— Вы уверены?

— Да, сэр. — Широкое честное лицо Челенгорма было покрыто пылью после восьмидневной скачки. — Похоже, они еще держатся, хоть и из последних сил.

— Генерал Поулдер! — резко позвал Вест.

— Да, лорд-маршал, — отозвался Поулдер с прежней льстивой миной.

— Кавалерия готова к атаке?

Генерал моргнул.

— Войска не дислоцированы должным образом, к тому же мы восемь дней были на марше, а выступать придется на возвышении, на разбитой земле, и мы встретим сильного и опытного противника. Конечно, кавалерия выполнит приказ, лорд-маршал, но, возможно, было бы благоразумно подождать пехоту…

— Благоразумие — это роскошь.

Вест мрачно взглянул на закрытое пространство между двумя холмами. Атаковать сразу, пока Ищейка и его северяне еще держатся? Они могут воспользоваться эффектом неожиданности и сокрушить Бетода, сдавив его с двух сторон. Но кавалерии придется скакать в гору, люди и лошади не организованы, они устали от трудного марша. Или подождать, пока подойдет пехота, отставшая на несколько часов, и предпринять хорошо спланированный штурм? Но к тому времени, не исключено, Ищейка с товарищами погибнут, крепость будет захвачена, а Бетод подготовится к отражению атаки.

Вест прикусил губу, стараясь не думать о том, что тысячи жизней зависят от его решения. Атаковать с ходу было очень рискованно, но сулило большие преимущества. Можно закончить всю войну за один час кровопролития. Вряд ли им еще раз удастся застать короля северян врасплох. Как говорил Берр в ночь накануне своей смерти? Нельзя стать великим полководцем, если в тебе нет доли беспощадности.

— Подготовьте атаку и расположите пехоту, как только она прибудет, у входа в долину. Мы должны перекрыть Бетоду все пути к отступлению. Если жертвы неизбежны, я хочу, чтобы они были целесообразны и осмысленны.