Мама хихикнула.

А мои почему-то уставились на короля.

– Мы идем к королеве! – тянула меня мама к двери за шкирку.

Я покорно пошла, а потом накинулась на китайца. Который почему-то бил меня по почкам, пытаясь привести в себя.

Но меня сзади сильно дернули за косу. Мари не просто схватила ее, когда я кинулась на обидчика – она еще и дернула.

– Вы что, сумасшедшие! – завопила я от боли, ибо Логан танцевал вприсядку передо мной барыню, а пап'a громко ухал филином, пытаясь привлечь мое внимание и вертя руками у ушей.

– Нас пригласили к королеве! – сказала мама, кудахтая, как настоящая курица, в перерывах. А мажордом, до которого плохо доходило, делал мне мерзкие гримасы, тогда как король прыгал передо мной на задних лапках зайчиком, пытаясь отвлечь меня.

– Так, я не поняла, что происходит! – вставив руки в боки, громко рявкнула я.

– Мы идем к королеве! – громко сказал пап'a.

– Это что, я должна идти к ней в такой компании? – подозрительно спросила я, пятясь от сумасшедших. Король еще держал прижатые к груди лапки вот так и высовывал мне язык... – Вы что, думаете, что я действительно с вами к ней пойду?

Я затравлено смотрела на мажордома, который делал “тюр-лиу-лю-лю-лю” рукой по губам, быстро водя пальцем вверх и вниз, и делал это очень сосредоточено.

– Не обращай на него внимания, это галлюцинация! – сказал папа, махнув на него рукой.

Я отступила на шаг.

– Я сумасшедшая, да? – оборвавшимся голосом, сдавлено спросила я, уставившись в мажордома.

– Ничего страшного, там никого нет, ты не видишь мажордома и он не делает “бу-бу-бу”, китаец даст тебе лекарство и это пройдет... – довольно сказал пап'a, делая тайком из-за спины резкие угрожающие жесты кулаком в сторону мажордома, мол – У! У! Прекрати!

– Мы идем к королеве! – тихо и медленно провещала мама по слогам на мотивчик “черная рука вползает в твой дом!”.

Я отшатнулась.

– Она тоже? – тихо спросила я папу.

– Нет, она так открывает дверь! – сказал папа. – Видишь стенку?

Я кивнула.

– Шагай туда и она сейчас откроется... – сказал папа.

Я недоуменно посмотрела на него. А потом, подумав, что папа есть папа, и он лучше знает, закрыв глаза, чтоб было не так страшно, неожиданно бросилась туда с разбегу. В стену.

Бамс! Было очень больно и очень плохо, особенно голове.

– Он тоже галлюцинация! – поняла я, сползая по стене. Которую так и не смогла пробить головой, как доску китаец.

– Ты что, не могла открыть за ручку? – подозрительно спросил папа, раздраженно встав надо мной руки в боки и дергая на себя какой то рычаг в виде ручки, что привело всю сложную систему рычагов в движение, и дверь сама раскрылась.

Мари подозрительно встала надо мной, нахально рассматривая меня как идиотку.

– Ну и как? – с интересом нагло спросила она, глядя, как я сажусь, держа за голову.

Я простонала какое-то ругательство.

– В первый раз вижу, как ты ломала стенку головой! – довольно сказала Мари, глядя, как я со стоном держусь за голову. – Правда ты так и не сумела открыть, но ты ведь еще раз это попробуешь, правда? – спросила она.

Я попыталась ее ударить кулаком, задыхаясь от боли в раскалывавшейся голове, прямо сидя.

Но Мари ловко отскочила.

– Ты тоже галлюцинация! – сообразила я, когда не смогла попасть ей по ноге.

Галлюцинация нахально ухмылялась.

– Какая же ты не хорошая галлюцинация! – укоризненно сказала я.

– Лу! – разозлилась Мари. – Кончай придуриваться, и пошли!

– Иду и кончаю! – попыталась приподняться я, но смогла только рухнуть.

– Что, больно? – бессовестно спросила Мари, с интересом наблюдая за этим.

– Ты знаешь, что делают с такими привидениями, как ты? – пригрозила я.

– Лу, не притворяйся и пошли! – встревожено сказала мама.

– И не трогай Мари!

– А вы вообще помолчали бы, – сказала я, – я вас не боюсь! Привидения ничего не могут тебе сделать, разве что направить головой в стену, чтоб ты бахнулась сама!

– Дай я посмотрю, у тебя кровь! – вдруг встревожено сказала Мари, не на шутку взволновавшись и наклонившись ко мне.

Но была резко поймана и побита, когда я повалила ее рядом, хохоча во все горло, но и морщась от боли. Вставать мне не хотелось, а поймать Мари было трудно.

– Значит, ты не веришь, что я привидение? – спросила Мари.