и дубом сидели, собравшись в кружок, женщины, поэтому надо было соблюдать величайшую осторожность и не про¬ изводить ни малейшего шума. Женщины беседовали очень тихо, но в глухой лесной тишине можно было уловить да¬ же обрывки их речей. Беззаботный девичий смех порой до¬ летал, как мы знаем, даже до пироги. Зверобой почувст¬ вовал, как трепет пробежал по телу его друга, когда тот впервые услышал сладостные звуки, вылетавшие из уст делаварки. Охотник даже положил руку на плечо индей¬ ца, как бы умоляя его владеть собой. Но тут разговор стал серьезнее, и оба вытянули шеи, чтобы лучше слышать. — У гуронов есть еще и не такие удивительные зве¬ ри, — презрительно сказала одна девушка: женщины, как й мужчины, рассуждали о слоне и его свойствах. — Пу¬ скай делавары восхищаются этой тварью, но никто из гу¬ ронов завтра уже не будет говорить о ней. Наши юноши в одно мгновение подстрелили бы это животное, если бы оно осмелилось приблизиться к нашим вигвамам. Слова эти, в сущности, были обращены к Уа-та-Уа, хо¬ тя говорившая произнесла их с притворной скромностью и смирением, не поднимая глаз. — Делавары не пустили бы таких тварей в свою стра¬ ну, — возразила* Уа-та-Уа. — У нас нет даже их изображе¬ ния. Наши юноши прогнали бы зверей, выбросили бы их изображения. — Делаварские юноши! Все ваше племя состоит из баб. Даже олени не перестают пастись, когда чуют, что к ним приближаются ваши охотники. Кто слышал когда-ни¬ будь имя хоть одного молодого делаварского воина! Ирокезка сказала это, добродушно посмеиваясь, по вместе с тем довольно едко. По ответу Уа-та-Уа видно бы¬ ло, что стрела попала в цель. — «Кто слышал когда-нибудь имя хоть одного молодо¬ го делаварского воина?» — повторила она с живостью.— Сам Таменунд, хотя он теперь так же стар, как сосны на холмах, как орлы, парящие в воздухе, был в свое время мо¬ лод. Его имя слышали все от берегов Великого Соленого Озера 1 до Пресных Западных Вод2. А семья Ункасов? Где 1 Великое Соленое Озеро — так индейцы называлп Атлантический океан. 2 Пресные Западные Воды — Миссисипи. 261

найдется другая, подобная ей, хотя бледнолицые разрыли их могилы и попрали ногами их кости! Разве орлы летают так высоко? Разве олени бегают так проворно? Разве пан¬ тера бывает так смела? Разве этот род не имеет юного вои¬ на? Пусть гуронские девы шире раскроют свои глаза, и они увидят Чингачгука, который строен, как молодой ясень, и тверд, как орех. Когда девушка, употребляя обычные для индейцев образные выражения, объявила своим подругам, что если они шире раскроют глаза, то увидят делавара, Зверобой толкнул своего друга пальцем в бок и залился сердечным, добродушным смехом. Индеец улыбнулся, но слова гово- рившей были слишком лестны для него, а звук ее голоса слишком сладостен, чтобы его могло рассмешить это действ вительно комическое совпадение. Речь, произнесенная Уа^ та-Уа, вызвала возражения, завязался жаркий спор. Одна¬ ко участники его не позволяли себе тех грубых выкриков и жестов, которыми часто грешат представительницы пре- красного пола в так называемом цивилизованном обществ ве. В самом разгаре этой сцены делавар заставил друга на-» гнуться и затем издал звук, настолько похожий на вере¬ щание маленькой американской белки, что даже Зверобою показалось, будто это зацокало одно из тех .крохотных су¬ ществ, которые перепрыгивали с ветки на ветку над его головой. Никто из гуронов не обратил внимания на этот привычный звук, но Уа-та-Уа тотчас же смолкла и сидела теперь совершенно неподвижно. У нее, впрочем, хватило выдержки не повернуть голову. Она услышала сигнал, ко¬ торым влюбленный так часто вызывал ее из вигвама на тайное свидание, и этот стрекочущий звук произвел на нее такое же впечатление, какое в стране песен производит на девушек серенада. Теперь Чингачгук не сомневался, что Уа-та-Уа знает о его присутствии, и надеялся, что она будет действовать го-* раздо смелее и решительнее, стараясь помочь ему освобо¬ дить ее из плена. Как только прозвучал сигнал, Зверобой снова выпря- милея во весь рост, и от него не ускользнула перемена, происшедшая в поведении девушки. Для вида она все еще продолжала спор, но уже без прежнего воодушевле¬ ния и находчивости, давая очевидный перевес своим про¬ тивницам и как бы соблазняя их возможностью легкой 262

победы. Правда* раза два врожденное остроумие подска¬ зывало ей ответы, вызывавшие смех. Но эти шаловливые выпады служили ей лишь для того, чтобы скрыть свои истинные чувства. Наконец спорщицы утомились и все ра¬ зом встали, чтобы разойтись по своим местам. Только тут Уа-та-Уа осмелилась повернуть лицо в ту сторону, от¬ куда донесся сигнал. При этом движения ее были совер¬ шенно непринужденны: она потянулась и зевнула, как будто ее одолевал сон. Снова послышалось верещание бел¬ ки, и девушка поняла, где находится ее возлюбленный. Но она стояла у костра, озаренная ярким пламенем, а Чин¬ гачгук и Зверобой притаились в темноте, и ей было труд¬ но увидеть их головы, подымавшиеся над вершинами хол¬ ма. К тому же дерево, за которым прятались наши друзья, было прикрыто тенью огромной сосны, возвышавшейся между ними и костром. Зверобой это принял в расчет и потому решил притаить¬ ся именно здесь. Приближался момент, когда Уа-та-Уа должна была на¬ чать действовать. Обычно она проводила ночь в маленьком шалаше. Сожительницей ее была упомянутая нами старая ведьма. Если Уа-та-Уа войдет в шалаш, а страдающая бес¬ сонницей старуха ляжет поперек входа, как это водится у индейцев, то все надежды на бегство будут разрушены. А девушке в любую минуту могли приказать ложиться спать. К счастью, в эту минуту кто-то из воинов окликнул старуху и велел ей принести воды. На северной стороне мыса протекал чудесный родник. Старуха сняла с ветви тыквенную бутылку и, приказав де- лаварке идти с ней рядом, направилась к вершине холма. Она хотела спуститься по склону и пройти к источнику са¬ мым близким путем. Наши друзья вовремя заметили это и отступили назад, в темноту, прячась за деревьями, пока обе женщины про¬ ходили мимо. Старуха быстро шагала вперед, крепко держа делавар- ку за руку. Когда она очутилась под деревом, за которым скрывались Чингачгук и Зверобой, индеец схватился за томагавк, намереваясь раскроить голову старой ведьме. Но Зверобой понимал, какой опасностью грозит этот поступок: единственный вопль, вырвавшийся у жертвы, мог бы привлечь к ним внимание всех воинов. Помимо всего, 263

ему было противно это убийство и из соображений чело¬ веколюбия. Он удержал руку Чингачгука и предупредил смертельный удар. Когда женщины проходили мимо, сно¬ ва раздалось верещание белки. Гуронка остановилась и по¬ смотрела на дерево, откуда, казалось, долетал звук. В этот миг она была всего в шести футах от своих врагов. Она высказала удивление, что белка не спит в такой поздний час, и заметила, что это не к добру. Уа-та-Уа отвечала, что за последние двадцать минут она уже три раза слышала крик белки и что, вероятно, зверек надеется получить крошки, оставшиеся от недавнего ужина. Объяснение по¬ казалось старухе правдоподобным, и они снова двинулись к роднику. Мужчины крадучись последовали за ними. Наполнив водой -тыквенную бутылку, старуха уже собралась идти обратно, по-прежнему держа девушку за руку, но тут её внезапно схватили за горло с такой силой, что она неволь¬ но выпустила свою пленницу. Старуха едва дышала, и лишь хриплые, клокочущие звуки вырывались из ее горла. Змей обвил рукой талию своей возлюбленной и понес ее через кустарники на северную оконечность мыса. Здесь он тотчас же свернул к берегу и побежал к пироге. Можно было выбрать и более короткий путь, но тогда ирокезы заметили бы место посадки. Зверобой продолжал, как на клавишах органа, играть яа горле старухи, иногда позволяя ей немного передохнуть и затем опять крепко сжимая свои пальцы. Однако старая ведьма сумела воспользоваться передышкой и издала один или два пронзительных вопля, которые всполошили весь лагерь. Зверобой явственно услышал тяжелый топот вои¬ нов, отбегавших от костра, и через минуту двое или трое из них показались на вершине холма. Черные фантастиче¬ ские тени резко выделялись на светлом фоне. Пришло я для охотника время пуститься наутек. От досады еще раз стиснув горло старухи и дав ей на прощанье пинка, от ко¬ торого она повалилась навзничь, он побежал к кустам, дер¬ жа ружье на изготовку и втянув голову в плечи, словно за¬ травленный лев..

Глава XVII Вы, мудрые святоши разных стран, Вас ждал обман, вас покорил обман. Довольно? Иль покуда ваша грудь Трепещет, снова стоит вас надуть? Мур1 Костер, пирога и ручей, подле которого Зверобой на¬ чал свое отступление, образовали треугольник с более или менее равными сторонами. От костра до пироги было не¬ много ближе, чем от костра до источника, если считать по прямой линии. Но для беглецов эта прямая линия не су¬ ществовала. Чтобы очутиться под прикрытием кустов, им пришлось сделать небольшой крюк, а затем обогнуть все береговые извилины. Итак, охотник начал отступление в очень невыгодных для себя .условиях. Зная обычаи индей¬ цев, он это отчетливо сознавал: в случае внезапной трево¬ ги, особенно когда дело происходит в лесной чаще, они ни¬ когда не забывают выслать фланкеров2, чтобы настигнуть неприятеля в любом пункте, и по возможности обойти его с тыла. Несомненно, индейцы и сейчас прибегли к этому ма¬ невру. Топот ног доносился и с покатого склона и из-за холма. До слуха Зверобоя долетел звук удаляющихся ша¬ гов даже с оконечности мыса. Во что бы то ни стало надо было спешить, так как разрозненные отряды преследовате¬ лей могли сойтись на берегу, прежде чем беглецы успеют сесть в пирогу. Несмотря на крайнюю опасность, Зверобой помедлил секунду, прежде чем нырнуть в кусты, окаймлявшие бе¬ рег. На вершине холма все еще обрисовывались четыре темные фигуры. Они отчетливо выделялись на фоне' ко¬ стра, и, по крайней мере, одного из этих индейцев нетруд¬ но было уложить наповал- Они стояли, всматриваясь во мрак и пытаясь найти упавшую старуху. Будь на месте охотника человек менее рассудительный, один из них не¬ избежно погиб бы. К счастью, Зверобой проявил достаточно 1 Перевод Л. Рубинштейна, 2 Фланкёрами называются бойцы, выдвигаемые вперед по флангам главного отряда. 265

благоразумия. Хотя дуло его карабина было направлено в переднего преследователя, он не выстрелил, а бесшумно скрылся в кустах. Достигнуть берега и добежать до того места, где его поджидал Чингачгук, уже сидевший в пиро¬ ге вместе с Уа-та-Уа, было делом минуты. Положив ружье на дно ее, Зверобой уже нагнулся, чтобы сильным толчком отогнать пирогу от берега, как вдруг здоровенный индеец, выбежавший из кустов, прыгнул как пантера ему на спину. Все повисло на волоске. Один ложный шаг мог все погу¬ бить. Руководимый великодушным чувством, которое наве¬ ки обессмертило бы древнего римлянина, Зверобой, чье простое и скромное имя однако осталось бы в безвестности, если бы не наша непритязательная повесть, вложил всю свою энергию в последнее отчаянное усилие и оттолкнул пирогу футов на сто от берега, а сам свалился в озеро, лицом вперед; его противник, естественно, упал вместе с ним. Хотя уже в нескольких ярдах от берега было глубоко, вода в том месте, где свалились оба врага, доходила им только по грудь. Впрочем, и этой глубины было совершен¬ но достаточно, чтобы погубить Зверобоя, который лежал под индейцем. Однако руки его оставались свободными, а индеец был вынужден разомкнуть свои цепкие объятия, чтобы поднять над водой голову. В течение полминуты длилась отчаянная борьба, похожая на барахтанье аллига¬ тора, схватившего мощную добычу не по силам себе. По¬ том индеец и Зверобой вскочили и продолжали бороться стоя. Каждый крепко держал противника за руки, чтобы помешать ему воспользоваться в. темноте смертоносным ножом. Неизвестно еще, кто бы вышел победителем из страшного поединка, но тут с полдюжины дикарей броси¬ лись в воду на помощь своему товарищу, и Зверобой сдал¬ ся в плен с достоинством столь же изумительным, как и его самоотверженность. Через Минуту новый пленник стоял уже у костра. По¬ глощенные борьбой и ее результатом индейцы не заметили пирогу, хотя она стояла так близко от берега, что делавар и его невеста слышали каждое слово, произнесенное ироке¬ зами. Итак, индейцы покинули место схватки. Почти все вер¬ нулись к костру, и лишь немногие еще искали Уа-та-Уа в густых зарослях. Старуха уже настолько отдышалась 266

и опамятовалась, что смогла рассказать, каким образом бы¬ ла похищена девушка. Но было слишком поздно пресле¬ довать беглецов, ибо, как только Зверобоя увели в кусты, делавар погрузил весло в воду и, держа курс к середине озера, бесшумно погнал легкое судно прочь от берега, пока не очутился в полной безопасности от выстрелов. Затем он направился к ковчегу. Когда Зверобой подошел к костру, его окружили во-« семь свирепых дикарей, среди которых находился его ста* рый знакомый, Расщепленный Дуб. Бросив взгляд на пленника, индеец шепнул что-то своим товарищам, и раз¬ дались тихие, но дружные восклицания радости и удивле- ния. Они узнали, что тот, кто недавно убил одного из ин¬ дейских воинов на другом берегу озера, попался теперь в их руки и всецело зависит от их великодушия или мсти-« тельности. Со всех сторон на пленника устремились взгля- ды, полные злобы, смешанной с восхищением. Можно ска-* зать, что именно эта сцена положила начало той грозной славе, которой Зверобой, или Соколиный Глаз, как его на-« зывали впоследствии, пользовался среди индейских пле¬ мен Нью-Йорка и Канады. Руки у охотника не были связаны, и, когда у него ото¬ брали нож, он мог свободно ими действовать. Единствен¬ ные меры предосторожности, принятые по отношению к нему, заключались в том, что за ним установили неусып- ный надзор; ему стянули лодыжки крепкой лыковой ве¬ ревкой, не столько с целью помешать ходить, сколько для того, чтобы лишить его возможности спастись бегством. Впрочем, Зверобоя связали лишь после того, как его опо¬ знали. В сущности, это был молчаливый знак преклоне¬ ния перед его мужеством, и пленник мог лишь гордиться подобным отличием. Если бы его связали перед тем, как воины улеглись спать, в этом не было бы ничего необыч¬ ного, но путы, наложенные тотчас же после взятия в плен, доказывали, что имя его уже широко известно. Когда мо¬ лодые индейцы стягивали ему ноги веревкой, он спрашивал себя, удостоился ли бы Чингачгук такой же чести, попади он во вражеские руки. В то время как эти своеобразные почести воздавались Зверобою, он не избегнул и кое-каких неприятностей, свя¬ занных с его положением. Ему позволили сесть на бревно возле костра, чтобы просушить платье. Недавний против¬ 267

ник стоял против него, поочередно протягивая к огню ча¬ сти своего незатейливого одеяния и то и дело ощупывая шею, на которой еще явственно виднелись следы враже¬ ских пальцев. Остальные воины совещались с товарищами, которые только что вернулись с известием, что вокруг ла¬ геря не обнаружено никаких следов второго удальца. Тут старуха, которую звали Медведицей, приблизилась к Зверо¬ бою; она угрожающе сжимала кулаки, глаза ее злобно сверкали. Она начала пронзительно визжать и не остано¬ вилась, пока не разбудила всех, кто находился в пределах досягаемости ее крикливой глотки. Тогда она стала описы¬ вать ущерб, который ее особа понесла в борьбе. Ущерб был не материальный, но, конечно, должен был возбудить ярость женщины, которая давно уже перестала привлекать мужчин какими-либо приятными свойствами и вдобавок была не прочь сорвать на всяком подвернувшемся ей под руку свою злобу за суровое и пр.енебреяштёльное обхожде¬ ние, которое ей приходилось сносить в качестве бесправ¬ ной жены и матери. Хотя Зверобой и не принадлежал к числу ее постоянных обидчиков, все же он причинил ей боль, а она была не такая женщина, чтобы забывать оскорб¬ ления. — Бледнолицый хорек! — вопила разъяренная фурия, потрясая кулаками перед лицом смотревшего на нее с не¬ возмутимым видом охотника. — Ты даже не баба! Твои друзья — делавары — бабы, а ты их овца. Твой собствен¬ ный народ отрекся от тебя, и ни одно краснокожее племя не пустит тебя в свои вигвамы. Вот почему ты прячешься среди воинов, одетых в юбки. Ты думаешь, что ты убил храбреца, покинувшего нас? Нет, его великая душа содрог¬ нулась от презрения при мысли о битве с тобой и предпоч¬ ла лучше оставить тело. Земля отказалась впитать кровь, которую ты пролил, когда его душа отлетела. Что за музы¬ ку я слышу? Это не вопль краснокожего. Ни один красный воин не будет стонать, как свинья. Эти стоны вырываются из горла у бледнолицего, из груди ингиза, и этот звук при¬ ятен, как девичье цение! Пес! Вонючка! Сурок! Выдра! Еж! Свинья! Жаба! Паук! Ингиз! Тут старта, почти задохнувшись, истощила весь запас ругательств и вынуждена была на мгновенье умолкнуть. Однако она по-прежнему размахивала кулаками перед самым носом пленника, и ее сморщенная физиономия 268