Эрик тоже улыбнулся.

– Да. Где мой кофе?

– Почти готов.
– Тина немного успокоилась и жестом указала на стул.
– Садитесь.

– Вы печете пирог?
– спросил он, заметив противень и начинку на кухонном столе.

– Да.
– Тина достала из буфета чашки и блюдца с золотыми ободками.

– Что за пирог?
– с надеждой спросил Эрик.

– Лимонный с безе.
– Тина улыбнулась, оглянувшись.
– Надо покончить с начинкой.
– Она разлила кофе по чашкам, поставила их на стол.
– Поэтому, как только вы выпьете кофе, я вас выпровожу.

– А я не могу помочь?

Тина рассмеялась: он явно ее задабривал, и его предложение звучало фальшиво.

– Я серьезно, - настаивал Эрик.
– Я ведь холостяк и умею управляться на кухне. Разрешите помочь вам.

– Что же вы будете делать?
– недоверчиво осведомилась Тина.

– Могу взбить белки, пока вы готовите начинку, - тут же откликнулся он.

Тина задумчиво взглянула на Эрика.

– Что ж, хорошо, - согласилась она, - но предупреждаю: если вы испортите мой пирог, вам не поздоровится, мистер.

– Идет!
– Эрик улыбнулся и взял печенье.
– А мне дадут потом попробовать этот кулинарный шедевр?
– спросил он и, обмакнув печенье в кофе, засунул его в рот.

– Конечно.
– Тина уселась напротив него.
– Ради чего же все это делается?

Удивленный, Эрик не донес до рта печенье.

– Ради чего?

– Чтобы вы попробовали пирог, - ответила Тина, рассердившись на его недогадливость.
– Как же вы узнаете, чей пирог с безе вкуснее: мой или вашей мамы, если вы его не попробуете?

Эрик расхохотался.

– Выходит, у вас тут конкурс на лучший пирог?

– Можете это и так назвать.

– Я уже назвал, - фыркнул Эрик.

– Вы бросили мне вызов, когда заявили, что пирог вашей мамы самый вкусный, - весело заметила Тина, прихлебывая кофе.
– Если же вы станете мне помогать, это не будет настоящей проверкой моего искусства.

– Хмм...
– пробормотал он, жуя уже третье печенье, опять окунув его в кофе. Допив кофе, Эрик протянул ей чашку.
– Вот что: налейте мне еще, и тогда я удалюсь, а вы займетесь пирогом.

– Идет!
– Тина направилась к кухонному столу.

– Но при одном условии.

От неожиданности Тина остановилась и, обернувшись, подозрительно взглянула на него:

– Что еще за условие?

Улыбка Эрика была почти ангельской.

– Вы разрешите мне потом продегустировать готовое изделие.

Тина одарила его такой же улыбкой.

– Я пойду еще дальше.

– О!
– Он поднял бровь.

– Хмм...
– передразнила она его.
– Не хотите ли отобедать?
– спросила Тина и быстро добавила: - Если, конечно, вы любите жареного цыпленка, картофельное пюре с подливкой и клюквенно-апельсиновый соус?

– О, это моя голубая мечта!
– Эрик театрально застонал и похлопал себя по плоскому животу.
– А во сколько?

Тина посмотрела на стенные часы.

– Ну, сейчас почти два, а мне еще надо испечь пирог... Давайте в половине седьмого.

– Прекрасно.
– Он отодвинул стул и встал.
– Тогда больше пить кофе не буду.
– Он направился в столовую.
– Я ухожу и оставляю вас готовить обед.

– Хорошо.
– Тина засмеялась над тем, с какой поспешностью он ретировался.
– Не забудьте свою чашку.

– Я потом ее заберу. Не провожайте меня, - сказал он, когда она хотела пойти за ним следом. Посередине столовой он остановился и спросил: - Мне нужно что-нибудь принести к обеду?

– Только аппетит.

– В этом можете не сомневаться, - последовал ответ, и через секунду входная дверь захлопнулась.

Тина осталась стоять на кухне, озадаченно глядя в пустую столовую. Внутри у нее все дрожало. Эрик придет обедать!

А у нее еще уйма дел: испечь пирог, убрать гостиную, накрыть на стол, потом принять душ, подправить макияж и приодеться понаряднее, однако чтоб чувствовать себя удобно.

Подгоняя себя, Тина принялась за пирог - и вдруг кинулась к входной двери, вспомнив, что забыла ее запереть. Не хватает еще, чтоб бывший муженек заявился нежданно-негаданно!

"Линкольн" еще стоял перед домом Тины, занимая собой едва не полквартала. Перебегая через улицу, Эрик бросил восхищенный взгляд на сверкающий черный автомобиль. Вот так вознаграждаются темные делишки, подумал он с презрением. Но и расплата за это будет немалой. Не обращая больше внимания на машину, он помчался под дождем к своему дому; на улице было холодно, и Эрик продрог. Быстро приняв горячий душ и сменив джинсы и свитер, он снова занял наблюдательный пост в кресле у окна.