А в окружающей их темноте поверить Грэгу было еще проще.

В полумраке Сьюзен рассмотрела очертания высокой железной двуспальной кровати, рядом -маленький ночной столик с лампой. Комната была крошечная, и в ней не нашлось места для еще какой-нибудь мебели.

Грэг потянулся к лампе.

– Не надо, - попросила Сьюзен.

Он отступил назад.

– Хочешь без света?

– Да, - ответила она, подумав, что, кроме комбинезона, на ней больше ничего нет.
– Он тебе не понадобится.
– Это была ее обычная отговорка. Сьюзен на собственном опыте убедилась, что мужчины обожают яркое освещение да еще зеркала в придачу. Сама она предпочитала таинственную полутьму.

– Ладно, - согласился Грэг, - будем действовать на ощупь.

От его хрипловатого голоса по телу Сьюзен пробежали огненные искры возбуждения. Она все больше убеждалась, что Грэгом движет не жалость.

– Но мне придется попросить тебя закрыть дверь, чтобы Матильда не помешала нам, - сказал он.
– И тогда здесь станет совсем темно.

– Ну и пусть.
– Дыхание Сьюзен участилось. Если здесь будет темно, она сможет притвориться другой женщиной, не такой... скованной.

Протянув руку, она прикрыла дверь, и сумерки в комнате сменились бархатной тьмой, музыка из гостиной почти не доносилась.

– Захлопни покрепче, - попросил Грэг, - Матильда знает, как отворить дверь, если она закрыта неплотно.

Сьюзен с силой надавила на дверь, послышался щелчок.

– А что бы произошло, если бы она вошла?
– спросила она.

Он отпустил ее руку.

– Она могла бы решить, что мы играем.
– Грэг взял лицо Сьюзен в ладони.
– И она, конечно, была бы права.

Сердце у Сьюзен заколотилось, когда она ощутила теплое дыхание Грэга.

– Играем?

– Мне кажется, это самое подходящее слово, -пробормотал он.
– Ты согласна?

Дыхание Сьюзен прервалось на несколько секунд. Да, все так, она собирается пуститься в самую безумную эротическую авантюру в своей жизни.

– Да, - прошептала она, - научи меня играть.

Грэг хотел видеть глаза Сьюзен. Настал момент, о котором он столько мечтал, - миг, когда он поднимает ее лицо, прежде чем поцеловать ее. Он хотел знать, появился ли в голубых глазах Сьюзен тот теплый, чувственный оттенок, который представлялся ему в мечтах, но в темноте едва мог разглядеть ее силуэт и понимал, что сегодня зрение ему не пригодится.

Его ноздри вздрогнули, уловив аромат роз и едва различимый запах возбуждения. Если Сьюзен нужна темнота, чтобы отдаться ему, пусть будет так. Возможно, в другой раз... нет, не стоит торопиться, не стоит заглядывать даже на несколько часов вперед. Нет ни прошлого, ни будущего, только темнота, он и Сьюзен.

Какая у нее теплая и нежная кожа. Грэг ласкал ее, как скульптор глину, скользя ладонями по скулам, а большими пальцами обводя линию бровей. Он слышал, как изменилось ее дыхание, когда он провел пальцами по щекам и коснулся уголков ее рта.

Грэг ощутил, как напряглись губы, затрепетали ресницы. Он вдруг вспомнил, как приручал Матильду. Пожалуй, ту же тактику можно использовать и со Сьюзен. В конце концов, есть что-то общее в настороженности кошки и зажатости женщины, а Грэгу нужно, чтобы Сьюзен, как кошка, позволила себя ласкать, чтобы замурлыкала от удовольствия, изогнула спину и попросила большего.

И Грэг начал говорить с ней, гладя лицо, легко массируя напряженные мышцы.

– Наши занятия любовью будут сопровождаться словами.

– Правда?
– задыхаясь, спросила Сьюзен.

Он услышал в ее голосе и страх, и восторг, словно ее подхватили и помчали на «американских горках».

– Так я не испугаю тебя, сделав что-то неожиданное?

– О!

– Я собираюсь изучить твое лицо, прежде чем поцелую тебя.

– За... зачем?

– Потому что мне нравится ласкать, гладить тебя, и, поцеловав тебя, я, наверное, стану... более... настойчив... и захочу погладить... другие места.

Дыхание у нее на секунду прервалось. Грэг почувствовал, что напряжение Сьюзен постепенно исчезает.

– Мне нравятся твои волосы.
– Он запустил в них пальцы, легонько массируя кожу головы.
– Мне нравится, как они скользят в моих пальцах и как пахнут.

Он говорил таким же спокойным тоном, каким когда-то говорил с Матильдой. Правда, с кошкой сохранять спокойствие было легко. Сердце у него бешено колотилось от предчувствия того, что должно произойти дальше.

– Закрой глаза, - прошептал он, - закрой глаза, и пусть напряжение улетит прочь. Пусть останется только приятная истома, которая заставляет тебя желать прикосновений... ласк... нежности. Вот. Вот так.
– И когда Грэг ощутил, как отяжелела голова Сьюзен в его руках, он понял, что она готова к поцелую.