— Мне приятно ваше внимание, но стоит ли ради этого так далеко ехать?

— Я нахожусь рядом с вашим домом. Остается только дойти до двери.

Джейн рассмеялась.

— Серьезно?

— Ага. Понимаю, что навязываюсь, невежливо заходить без приглашения, но, чтобы меня остановить, вам придется нагрубить мне.

— Вы открываетесь с неожиданной стороны, мистер Коулман, — усмехнулась она.

— Вот и хорошо!

— Я в саду, занимаюсь растениями и пью кофе. Если хотите, присоединяйтесь.

— С удовольствием, мэм.

Джейн улыбнулась. Настойчивость Брейди была ей приятна.

— Моя экономка впустит вас в дом. — Она повесила трубку и, позвав Мануэлу, объяснила, что ждет гостя. Интересно, не приготовил ли Брейди еще какой-нибудь сюрприз? Или действительно хочет нанести светский визит?

Она оглядела себя, жалея, что не оделась по-другому. Может, пора возвращаться к прежним привычкам? Она повернулась к дому. Почему Брейди и Мануэла так задерживаются? Через минуту они появились у окна в кухне. Мануэла доставала из шкафчика чашку и блюдце, а он что-то ей говорил.

Когда дверь открылась и Мануэла с Брейди вышли на террасу, Джейн поняла, что они говорят по-испански. Мануэла весело рассмеялась какой-то его шутке.

— Пришел сеньор Коулман, сеньорита, — объявила она. — Я приготовила ему кофе. Принести и вам чашечку?

— Нет, спасибо, Мануэла.

Экономка кивнула Брейди, державшему в руках чашку с блюдцем.

— Con permiso, senor. [1] — Улыбнувшись Джейн, она скрылась в доме.

— Похоже, у вас есть подход к женщинам, — заметила Джейн, пожимая протянутую руку.

— Ей понравилось, что я заговорил по-испански, — объяснил Брейди. — Я знал некоторых саballeros [2] , которые были родом из ее провинции в Мексике, вот о них мы и поболтали немного.

— Значит, вы еще и лингвист? — спросила Джейн, убирая руку.

— Когда проводишь время у костра с caballeros или пьешь с ними в баре, то со временем начинаешь усваивать их язык.

Он не добавил «или ухаживать за сеньоритами», но Джейн вполне допускала и это.

— Прошу, садитесь, Брейди. — Она указала на стулья, расставленные вокруг плетеного столика, а сама развернула свое кресло так, чтобы сидеть к нему лицом.

Брейди уселся напротив Джейн, положив ногу на ногу. Он снова был в джинсах, но рубашку сменил. Голубые глаза и особая мужская привлекательность остались прежними. Поставив блюдце на колени, он отпил кофе из чашки и, заметив, что Джейн скользнула взглядом по его сапогам, сказал:

— Крокодилов вычеркнули из Красной книги. — И, подмигнув, добавил: — Правда, когда я приобрел эти сапоги, они еще там числились.

— Впервые вижу такие. Должно быть, уникальные...

— Своеобразный символ моего штата. А в моем случае еще и символ былого благополучия. — Он хмыкнул. — Купил на доходы от той скважины, о которой я вам рассказывал... Заплатил за них пять тысяч двенадцать лет назад. Дважды менял подметки, так что можете себе представить, как идут мои дела.

— Ваша скромность подкупает, Брейди, но теперь, когда я знаю правду, ваши слова звучат немного фальшиво.

— Какую правду? — спросил он, сделав глоток.

— Вы вовсе не бедный деревенский парень, каким стараетесь казаться.

Он нахмурился.

— О чем вы?

— Вчера вы устроили целое представление, забыв упомянуть, что являетесь наследником крупного состояния. Сестра завещала вам свое ранчо.

— Кто вам сказал?

— Джереми.

— Значит, вы сообщили ему о моем визите?

— Нет. Вчера он позвонил, и мы поговорили о его прошлом. Я спросила, досталось ли ему что-нибудь после смерти Ли, и он, между прочим, упомянул, что ранчо перейдет к вам.

Брейди и глазом не моргнул.

— И вы решили, что я лгун?

— Нет, но интересно, почему вы скрыли немаловажный факт своей биографии? Не следует ли мне усомниться и во всем остальном?..