— Как пожелаете, Ваше Высочество. Впервые ее титул не прозвучал из его уст как оскорбление. Он помог ей подняться, но сохранял дистанцию.

— И где же твой дом? Уж точно не на вилле Мартинов, — сказал он, когда они выехали на главное шоссе.

Она покачала головой.

— Элли — моя самая близкая подруга, поэтому я много времени провожу у нее. Это единственное место, где мне уютно.

— Поэтому тебе было легко изображать из себя хозяйку. Полагаю, ты живешь в огромном дворце в центре Алохана? Я проезжал мимо вчера вечером.

Она кивнула. Может, ей еще и извиниться за то, где она живет?

— Дворец Роз всегда был резиденцией брата короля. После того, как мои родители погибли во время взрыва, из-за которого я и оказалась в клинике в Австралии, я унаследовала дворец.

— Не повезло тебе, — сказал он, словно не замечая горечи в ее голосе. — И тебе нравится жить в роскоши?

— Я занимаю только северное крыло. Все остальные помещения являются музеем и открыты для посещения в любой день, кроме воскресенья. А ты, наверное, живешь в хижине на пляже? — съязвила она.

— Думаю, тебя не удивит, если я скажу, что владею недвижимостью в разных странах. Конечно, мои дома построены не из слоновой кости и по архитектуре не напоминают Сады Семирамиды.

— Если ты намекаешь на то, что я живу во дворце из слоновой кости, ты дурак, — вырвалось у Талай.

— Возможно, — спокойно отреагировал он. — Кстати, сколько тебе лет?

— Двадцать шесть.

— Держу пари, что за всю твою жизнь, если не считать Австралии, ты впервые выбралась куда-то одна, по собственной инициативе.

За последние два дня с ней многое произошло впервые. Например, ее впервые так страстно целовали, впервые назвали обманщицей и ею впервые пренебрегли.

— Неправда, мой телохранитель вовсе не мешает мне вести обычную жизнь. Ты насчет меня заблуждаешься. Я не живу в замке из слоновой кости. Я сама зарабатываю себе на жизнь. Те эскизы, которые ты видел на вилле, принадлежат мне. Это наброски для следующей коллекции саффанского жемчуга.

— Предположим, ты действительно работаешь, но вряд ли живешь на эти деньги.

— Может, и так, но...

— Какая польза от твоей работы этим людям, которых мы видели в деревне? Спустись с небес!

Талай покраснела и с презрением посмотрела на него. Джейс не остался в долгу:

— Побереги свое королевское недовольство для того, кто тебя не целовал.

— Да как ты смеешь?! Джейс ухмыльнулся.

— Смею, Ваше Высочество, смею. Ты велела мне обращаться с тобой, как с официанткой из придорожного кафе. Или теперь ты хочешь, чтобы я ползал перед тобой на коленях? Мы, австралийцы, сами себе хозяева. Я ни перед кем не встану на колени. Так вот, люди вроде официантки должны понимать, как это важно — иметь настоящую работу, живя в реальном мире. Иначе, как ты сможешь обеспечить нормальную жизнь для своих детей?

Талай едва сдержала подступившие слезы:

— Твой курорт, безусловно, их обеспечит.

— Если ты перестанешь ко мне придираться и позволишь мне продолжить работу, мои дети будут жить долго и счастливо.

— Поэтому надо испортить прекрасную, девственно-чистую бухту?

— Ты слышала хоть слово из того, что я говорил? — почти прошипел он. — Ты вообще меня слушаешь? Или, может, ты глухая? Тогда читай по губам! Я не собираюсь вырубать леса! Как ты думаешь, почему король Филипп разрешил мне вести строительство?

Итак, мудрый дядюшка согласился с этим пронырой. Значит... значит, проект не так уж плох. Значит, она зря нервничала?

— По какому принципу ты выбираешь места для курортов? — спросила она, припоминая, как Элли говорила, что он предпочитает экзотические уголки.

Джейс сжал руль.

— Это не твое дело, — огрызнулся он.

— Не там ли, где люди наивны и легко подчиняются твоей воле? Ты говоришь, что австралийцы сами себе хозяева. Может, ты приехал сюда, потому что у тебя не вышло дома?