В начале XIX века османам пришлось подавлять восстания сербов и греков. Турция практически потеряла Египет; Албания, Молдавия и Валахия, Черногория только «числились» за Османской Портой. Перед страной встала угроза распада государства. Султан Селим III (1789–1807), поддержанный частью турецкой знати во главе с Бостанджи-баги попытался реформировать власть, но был остановлен янычарами. Было создано новое войско «низам-джедид», получившее большее денежное довольствие, чем ени чери. Войско только формировалось, как взбунтовавшиеся янычары перебили реформаторов, а Селима III поменяли на его брата Мустафу.

В 1826 году султан Махмуд II (1808–1839) смог уничтожить янычар. В ночь на 15 июня 1826 года янычары начали грабежи и убийства. Утром по казармам янычар ударили пушки и убитых янычар побросали в Мраморное море. Султан издал фирман об уничтожении корпуса ени чери.

Турецкие реформы начались через десять лет после разгрома Порты в русско-турецкой войне 1828–1829 годов. Программа реформ – «Танзимат», объявленная в ноябре 1839 года, включала введение единой денежной системы, создание постоянной армии, открытие светских школ и лицеев. Провинциями вместо местной знати стали управлять губернаторы. Уголовный кодекс 1840 года содержал раздел о неприкосновенности личности и имущества. Позже упразднили зависимость крестьян от тимариотов. Вдохновителем реформ стал великий визирь Рашид-паша, подготовивший «хатти-шериф» – фирман султана Абдул-Меджида о танзимате. Реформы также упорядочили четкое взимание и распределение налогов, отменили откупную систему. Провести в жизнь эти реформы не удалось. Наряду с реакцией танзимату препятствовали ведущие европейские державы, не хотевшие усиления Турции. После провозглашения реформы вскоре провозглашалась ее отмена.

В состав Государственного Совета Оттоманской Порты входили: министр иностранных дел и министр финансов. Все чиновники были разделены на четыре класса и получили титулы: дефтердар – президент совета, кайя-берг – министр внутренних дел, рейс-эфенди – министр иностранных дел, тошбаши – маршал империи, нишаидзибаши – статс-секретарь, подписывающийся за султана. Были еще инспектор императорских литейных заводов, инспектор литейного двора, инспектор ферм, инспектор расходов и издержек, инспектор арсеналов, инспектор пороховых заводов, инспектор государственной газеты, председатель счетной палаты, инспектор ревизионных счетов, статс-секретарь великого визиря, военный секретарь и многие другие чиновники, получившие особые мундиры.

Вооруженные силы состояли из действующей регулярной армии, резервной армии, вспомогательных и регулярных войск. Шесть корпусов делились на дивизии, бригады и полки. Вся армия насчитывала около полумиллиона человек. Морская держава имела флот из 70 кораблей, на которых служили 30000 человек. Флотом командовали 18 адмиралов.

Империей управляли губернаторы, правители санджаков – округов и воеводы. В середине XIX века насчитывалось 28 областей, 30 округов и 50 воеводств.

Во главе судебной системы стоял муфтий, которому помогали представитель муфтия во всех делах политических и экономических – шейх-уль-ислам, министр – докладчик, правитель канцелярии муфтия, директор канцелярии фетв, президент, муллы – судьи.

Юристы и богословы – улемы, состояли из судей, кади, юрисконсультов, служителей религии, имамов, дервишей, монахов.

Султанский двор кормили пятьсот поваров.

Российский историк Каллас писал:

«Абдул-Меджид оставался теократическим и абсолютным государем; от его единоличной воли должны были исходить все реформы – задача, тяжелая для молодого неопытного государя, в особенности в стране, где общественное мнение не имеет возможности высказываться ни с публичной кафедры, ни в печати, так как газеты не читаются ни народом, ни в салонах, которых не существует. Не обладая ни знаниями, ни энергией, султан царствовал, а не управлял. Он направлял свою политику не согласно правильно выраженным желаниям своего народа, а по интригам, каждый день возобновляющим, по таинственным заговорам, смутно сознаваемым в Европе. Отсюда колебания, которые сделали его подозрительным для всех стран и ослабив его внутри лишили его уважения за границей».

В 1856 году был подписан Парижский трактат, закрепивший итоги Крымской войны, в которой против России действовали Англия, Франция и Турция. Незадолго до подписания договора европейские страны подтолкнули султана издать фирман о продолжении реформ и затем внести пункт о реформах в Парижский договор. Теперь внутренняя политика империи контролировалась Англией и Францией. Турция начала получать внешние займы от своих союзников по войне – на очень невыгодных условиях. Большую роль в фактической потере сувернитета сыграл имперский Османский банк, в котором контрольный пакет акций принадлежал английским и французским финансистам.

В 1862 году власти ввели государственную монополию на соль. Отсутствие конкуренции всегда приводит к гибели государства – раньше или позже. Цена на соль превысила разумные и неразумные пределы, в стране начались крестьянские соляные бунты.

В Турции практически не было промышленности, страна вывозила только сырье. Османская Порта почти официально стала аграрно-сырьевым придатком ведущих европейских держав – «Европа осязательно видела бессилие нации, пороки и позорную подкупность ее администрации, ненависть и признанные надежды покоренных народов».

Историк Калласс писал:

«Навязанный закон о реформах 1856 года ограничивался почти исключительно только обещаниями, а потому только усилил недоверие и ненависть.

Османы инстинктивно понимали, что с каждым днем, при соприкосновением с европейской цивилизацией, их владычество утрачивало шансы на свою продолжительность. Турецкое правительство чувствовало свою слабость и страдало от этого.

Все реформы, предпринятые Абдул-Меджидом, постигла неудача. Терзаемый соперничествующими притязаниями держав, он обнаружил бездеятельность и сумел только поочередно опираться на правительства, заинтересованные в сохранении его власти».