– Циклон-Б разрабатывался не как боевой газ, а как инсектицид. Никто не собирался использовать его против людей. А Фриц Хабер к тому же спас жизни миллионам.

– Вот как? – буркнул Дон, перебирая бумаги.

– Именно так. Процесс Хабера, видите ли, сделал возможным промышленное производство аммиака и, как следствие, дешевых удобрений для сельского хозяйства. Без этих удобрений треть населения планеты просто-напросто вымерла бы от голода. Если бы Хаберу помешали в его работе, это обошлось бы в миллионы человеческих жизней. Вы считаете такое решение более гуманным, сеньор Гольдштейн?

Литтон вновь повернулся к горелке, а Дон ничего ему не ответил. Потому что взгляд его упал на еще одну черно-белую фотографию.

Сначала он отложил ее в сторону – она выглядела как рекламная брошюра с обложкой, представляющая сотрудников компании. Обычный групповой снимок. Но что-то в этом снимке привлекло его внимание…

Литтон погасил горелку:

– Огромное впечатление, muchas gracias,сеньора Гольдштейн. Я помогу вам собрать вещи.

Дон понял, что у него есть еще несколько секунд.

Лица на старой фотографии были не особенно резкими, но одно, в центре, он узнал сразу – это был Агусто Литтон. Так он должен был выглядеть в лучшие свои годы. Его окружали шесть мужчин в черных костюмах и одна женщина в белой блузке. Она сидела на стуле, скромно повернув колени в одну сторону.

Под фотографией была надпись:

Тысяча девятьсот тридцать шестой год. Дон мысленно подсчитал – по виду Литтону на снимке как минимум сорок лет. Значит, сейчас ему…

Он пересчитал еще раз. Нет, где-то он ошибся.

Он перевернул страницу. На обратной стороне были указаны фамилии:

Фляйшнер, Хабер… Я. Янсен?

Дон быстро перевернул страницу, поймав на себе жесткий взгляд Литтона. Литтон? Янсен? Он что, сменил фамилию?

Там был еще кто-то с фамилией Янсен… Дон посмотрел на обороте.

Нижний ряд, третья слева. Именно так, Э. Янсен.

Молодая женщина, светлые волосы… хорошо бы посмотреть в лупу… Здесь же была лупа… вот она. Третья слева, стыдливо сведенные колени, лицо, холодные глаза… и невероятно похожа… Э. Янсен – Эва Янсен!

Эва…

Дон почувствовал на шее теплое дыхание. Адвокат подошла так тихо, что он и не слышал.

– Я вышла замуж за Странда через два года после этого снимка. Он был шведом. Умер в 1961 году.

Дон не повернулся к ней. Он представил себе комнату для допросов в Фалуне. Ему еще тогда показалось, что адвокат из адвокатского бюро «Афцелиус» кого-то ему напоминает. Только теперь он понял кого. Снимки в вечерних газетах, где сфотографирован вынесенный из шахты труп. Эти длинные волосы, похожие на ореол святого…

Эва Странд была как две капли воды похожа на человека, которого, если верить письму, найденному в могиле Мальро, звали Улаф.

Снегопад за окном перешел в кромешную вьюгу. Свет прожекторов с трудом пробивался через бешеную круговерть снежных хлопьев, постепенно залепивших окна капитанской каюты. Все это создавало странное ощущение, что обитатели каюты уже не подчиняются законам времени и пространства, а существуют сами по себе, в другом измерении, где вчерашние, сегодняшние, а может быть, и завтрашние события разыгрываются одновременно. Дон посмотрел в окно и ничего не увидел, кроме расплывчатых светлых пятен показавшихся ему очень далекими прожекторов и отражения собственного сутулого силуэта. За спиной маячила совсем уж неясная, похожая на привидение фигура Эвы Странд.

Стараясь не смотреть Эве в глаза, он вернулся к столику, где все еще стояла горелка, и опустился в кресло.

Старик уже накинул на плечи свою шубу и собрался уходить. Краем глаза Дон заметил, что Эва задержала его и между ними состоялся тихий, но бурный испанский диалог. Дон вслушался, ничего не понял и прекратил свои попытки.

Он откинулся на спинку дивана и вновь вызвал в памяти фотографии из вечерних стокгольмских газет.

Безжизненное лицо Улафа Янсена на носилках, на заднем плане – отверстие заброшенной шахты. Как он мог не заметить этого сходства! Те же линии висков, скул, подбородка… Но тот покончил счеты с жизнью в 1918 году и принадлежал другой эпохе.

Дон открыл глаза. Перешептывание у двери прекратилось, там теперь никого не было. Зато за спиной у него что-то зазвенело, потом послышалось знакомое бульканье.

Шаги.

– Я думаю, тебе не повредит, Дон.

Он принял из рук Эвы Странд большую рюмку водки.

– Выпей, – посоветовала она.

Он отхлебнул немного и снова откинул голову на подушку, наблюдая из-за полуприкрытых ресниц за адвокатом. Теперь он видел в ее лице только те черты, которые роднили ее с покойником из шахты.