Алексей чувствовал, что сегодня переломная ночь. Либо они убьют его, либо он убьет… себя. Пока ничего не происходило, в квартире было тихо. Леша даже начал клевать носом, а потом и вовсе заснул. Ему снился сон.

Он и отец шли по тому самому злосчастному переулку. Мальчишка что-то весело рассказывал отцу. И тут прозвучал этот гнусавый голос:

– Эй, папаша!

Теперь Леша тащил отца за руку назад, к кинотеатру. Отец нагнулся к сыну и сказал то же, что и тогда, пятнадцать лет назад:

– Беги, сынок! Беги!

Леша не хотел, но побежал. Он все делал, как тогда, только в этот раз знал, чем все закончится. Он подбежал к мужчине, выбивающему палас. Выслушал жену подкаблучника. Взял палку и побежал к переулку. Завернул за угол серого здания и замер…

Алексей стоял в собственной спальне. Мотнув головой, осмотрел себя. Барьер в пятнадцать лет был снова преодолен. Ему двадцать пять, и он стоит с ножкой стула в руке в своей комнате.

«Интересно, мне это сейчас снится или…»

– Ну что, сопляк, вот и свиделись?

Этот мерзкий гнусавый голос Леша узнал бы и через сто лет. Перед ним появились те четыре парня, которые лишили Лешу отца.

– Ты, значит, живешь? – ухмыльнулся парень маленького роста, и в его руке щелкнул выкидной нож.

Лешка не мог понять, где находится. Он стоял в собственной спальне. Сколько времени прошло – полчаса или полминуты? Алексей потерял счет времени. Он вышел из комнаты. Встал с пола, на котором сидел, и вышел в коридор. Или нет? Перед ним были убийцы его отца?! Он ничего не мог вспомнить.

Сейчас он стоял в поле. Его окружало множество белых цветов. Повернувшись на сто восемьдесят градусов, Леша увидел вдали горы. Солнце опускалось за вершины, но было еще светло. Он стоял и не знал, куда ему идти. Слабый ветерок дул в лицо.

«Как здесь хорошо», – мечтательно подумал Алексей. Но это приятное чувство вылетело из головы, как только Леша понял, что через час станет совсем темно, а он даже не знает, где находится. Помощи ждать неоткуда.

«Мне б подсказку хотя бы».

Подсказка пришла сама собой. В ста метрах от Лешки стоял его покойный отец и манил к себе.

– Иди ко мне, сынок! – говорил он.

Алексей подошел. Отец совсем не изменился. Ему было, как и пятнадцать лет назад, тридцать два года. Сейчас сын и отец со стороны походили на двух братьев. Очень похожих братьев.

– Здравствуй, сынок! – поздоровался отец.

– Привет, папа! – Алексей почувствовал внутри себя такую же легкость, как тогда, когда отец сказал, что родится Дэн.

– Папа, ты ко мне давно не приходил.

– До тебя было не достучаться, сынок.

Лешка молча стоял перед отцом и думал, что ему нечего сказать. И еще было стыдно. Стыдно за…

– Алеша, я хочу тебе кое-что показать. – Отец повернулся, увлекая за собой сына.

Алексей даже не заметил, когда произошла смена декораций. Вместо ромашкового поля он увидел пустынный дворик какого-то городка. У потрескавшейся стены жались друг к другу два парня лет двадцати. Стоявший перед ними подросток размахивал выкидным ножом и что-то кричал. И хотя ничего не было слышно, Леша знал, что говорит мальчишка. Потому что этим подростком был он сам десять лет назад.

– Здорово, пацаны! – Алексей протянул им руку.

Ребята замялись, но все-таки подали руки. У одного из них Леша заметил перстень на правой руке.

– Друзья мои, тут такое дело, – начал он и достал нож, – очень конфиденциальное.

Парни зажались и, казалось, стали меньше ростом.

– Ребята, лучше не надо, – вдруг пролепетал один в новенькой кожаной куртке.

– А почему это? – спросил Алексей, но нож так и не открыл.

– Ребята, я сотрудник… – парень замолчал на полуслове. Лезвие Лешкиного ножа с щелчком выскочило из рукоятки и сверкнуло в лучах солнца.

– Снимай куртку, сотрудник. А ты кто? Тридцатник? – Вопрос был адресован второму.

– Нет, ребята! Я такой же, как вы…

– Котлы покажи, – приказал Леша.

– Что? – не понял парень.

– Часы, – пояснил Иван.

Вот тут-то и случилось то, чего никто не ожидал. Даже Алешка. Сотрудник снял куртку и передал Ване. Алеша посмотрел на него и замер, как потом оказалось, перед броском. На парне была красная футболка с четырьмя белыми буквами: СССР…

Отец повернулся к Алексею.