– Без меня. Я пас.

– Не верю свои ушам!
– поразился я.
– Ты ж у нас — профессионал.

– Вот именно!

Страшная догадка поразила меня.

– Неужели ты занимаешься этим только ради денег?

Иннокентий горько усмехнулся.

– Была бы моя воля, я бы всех этих баб...

Размышляя над такой извращенной формой скрытого гомосексуализма, я навестил Колю с тем же предложением. У того ожидаемо оказался кризис жанра, вызванный пропажей коллег. Роман с Аркашей казались мне перезрелыми для такого важного важного дела, Павел — недостаточно утончённым, а вот Савелий вписался в проект идеально.

– Тебе — две, и мне — две, - сразу перешёл он к деловой стороне вопроса.
– Переодеваться будем?

Он имел в виду набедренные повязки и кольца в нос.

– Не думаю, - ответил я.
– Если у нас и есть шанс против аборигенов, то только благодаря европейскому облику и воспитанию.

– Какая тактика?

– Стандартная: вино, комплименты, наглость.

Так мы и поступили. Запаслись шампанским, которое всегда стояло в ведёрке возле костра, нарвали букет из красивых жёлтых колючек и подошли к группе туземок. Савелий соблазнительно, как ему казалось, завилял бёдрами, а я накинул на лицо слащавую маску Казановы. Эх, гармонь бы мне сейчас!

– Привет, девчонки!
– поздоровался Савелий.
– Не помешаем?

Они что-то радостно зачирикали и затрясли голыми торсами. Значит, мы на правильном пути. Я осторожненько свернул пробочку на шампанском, чтобы неожиданным выстрелом не спугнуть стайку наших птичек, и разлил напиток в два пластиковых бокала, что мы прихватили с собой. Савелий услужливо вручил пойло хохотушкам, стоявшим ближе других.

– За прекрасных дам!
– вылетело у меня.

Но девушки только понюхали содержимое, поморщились и выплеснули его на землю.

– Пиво нужно было брать, - проанализировал провал Савелий.

– Пожалуй, - согласился я.
– Переходим к плану «бэ».

На среднем пальце левой руки я имел обыкновение носить перстень. Ценности он не представлял никакой — недошлифованный уральский булыжник в серебряной оправе. Он хранил для меня память о тех бесшабашных днях, когда я килограммами таскал в спортивных сумках наличку и закапывал в огороде соседа радиоактивные отходы. Теперь он дозрел до того, чтобы сослужить мне последнюю службу.

Загадочно, словно дешёвый уличный фокусник, я снял с себя побрякушку и, зажав её двумя пальцами, поводил взад-вперед мимо ошарашенных наблюдательниц, одновременно подавая недвусмысленные знаки глазами. Им не хватало смелости, но я видел, что неумолимое желание обладания перстнем начинает потихоньку брать верх над инстинктом самосохранения. И, в конце концов, крепость пала. Одна из девчонок издала протяжный стон, вытащила откуда-то костяной нож и, отрезав им прядь своих чёрных волос, протянула её мне.

Получив, таким образом, пропуск в храм наслаждений, я, как честный человек, тут же вручил ей обещанный перстень, и она в полном экстазе завладела им на зависть окружающим.

Видя такой колоссальный успех, Савелий одним махом уничтожил содержимое бутылки с шампанским через горлышко, пуская носом пузыри, рванул ворот футболки, и нашему взору предстала неимоверных размеров золотая цепь. До сих поря я думал, что такие бывают только в анекдотах.

С девками приключилась истерика. Они наперебой стали предлагать Савелию волосы, но он, подлец такой, не спешил с выбором, придирчиво осматривая товар. А затем и вовсе обнаглел — взял сразу два пучка и потряс ими в воздухе, намекая на групповуху. Претендентки, не раздумывая, вцепились друг другу ногтями в лицо, и мы стали свидетелями сцены женского соперничества, причём, в самой вульгарной и примитивной форме. Когда Савелий понял, что женщины не готовы делить между собой драгоценности, он совершил поступок, который я отказываюсь заносить в какую-либо классификацию — он сорвал с себя обручальное кольцо, мигом восстановив мир и согласие в персональном гареме.

По самым скромным подсчётам, которые я машинально произвёл в голове, Савелий расстался с суммой, достаточной для покупки полугодового абонемента на Тверскую.

Что мы собирались делать дальше с приобретенным богатством, я не знал, и, боюсь, теперь уже не узнаю никогда. Ещё издалека мы заметили мужчину почтенного возраста, приближавшегося к нам лёгкой трусцой. Он грозно размахивал бамбуковой палкой и что-то кричал. Увидев его, девчонки сбились в кучу, прячась одна за другую.

– Кто это?
– спросил меня Савелий.

– Сутенёр, наверное, - высказал догадку я.

Мужчина набросился на нас с гневной речью, всё время порываясь ударить палкой по голове. Савелий, как опытный боец, играючи отражал эти нападки. И тогда туземец повернулся к девушкам и отчётливо произнес, показывая в нашу сторону пальцем:

– Ямбау тамо!

На лицах наших избранных отразился животный ужас, раздался закладывающий уши визг, и они бросились врассыпную.

– Вот так местное население разводит лохов, - сказал я, получив-таки по голове бамбуковой палкой, поскольку Савелий отвлёкся от обороны наших рубежей, наблюдая за ускользающей добычей.