– Так Защитник Выдр, он обращается в выдру под водой? – спросил Игрок в Шашки.

– Нет, – объяснил старый генен. – В мире духов он обращается в выдру. Пока инуа Черного Медведя определялась, отправляться ей за небо или обратно в его тело, Черный Медведь одновременно видел наш мир и мир духов, с Седной на дне моря.

С берега, незамеченные китоловами, за ними наблюдали двое, спрятавшись на вершине утеса в зарослях стланика. Один из них, помоложе и повеселее на вид, был снаряжен в доспехи из черепаховых панцирей. На голове молодого охотника сидел шлем из черненой меди, венчавшийся хохолком из тщательно подобранных орлиных перьев. Другой был почти наг, несмотря на холод, и держал в руках длинный лук. Его кожа была покрыта сложным переплетением узоров и местами раскрашена в синий и красный цвета, длинные черные волосы, подбритые на висках, заплетены в косу.

– Ты прав, Идущий в Собственной Тени, – сказал охотник в черепаховых доспехах, хлопнув рукой по обтянутой акульей кожей рукояти бронзового меча на поясе. – Это великий охотник и сильный шаман. Но поможет ли он разгадать загадку, которую не смог разгадать шаман клана черепахи?

– Ты не верил мне, Бегущий Быстрей Оленя, – напомнил его собеседник, казалось, совершенно не обращавший внимания на холодный влажный ветер, дувший с моря. – Ты смеялся, когда я тебе рассказал, что в одном стойбище два волшебника, один из которых может говорить с косатками, а другой – плавать под водой, как тюлень. Ты видел, как старый торговался с Великим Духом за душу утонувшего, и обменял ее на жертву своего дыхания?

– Так кого из них мы выберем?

– Зачем выбирать то, что не нужно выбирать? Великий Дух поможет решить, кто из них тебе поможет. Расскажи все-таки, что ты видел, когда шаман со змеей в волосах дал тебе грибов? Все духи собрались вокруг мертвого кита, они нас не подслушают.

– Ты знаешь, почему я к нему пошел. Два раза подряд на охоте промахнулся, оправлял оникс в серебро, рука соскользнула, вот такой, – воин показал кулак, – Вот такой кусок без единой жилки или включения разбил…

– Тебя кто-то заговорил, но ты не хотел, чтобы в нашем клане узнали, что ты ходил ко мне, и потому ты пошел к шаману-змееносцу, когда гостил в клане черепахи. Не самое мудрое решение, но что сделано, то сделано.

– Шаман достал грибы, разделил их на три части, две больших, одну маленькую, и сказал, что нам нужно вместе отправиться в путешествие по миру духов, чтоб найти, кто сделал заговор. Я съел часть грибов, он тоже, а маленькую кучку он дал змейке.

– И что ты увидел?

– В том-то и дело, что ничего! Темнота, пришел в себя, половиной лица не могу пошевелить, потом пол-луны так и ходил.

– Я помню. Змееносец, тот вообще чуть в мире духов не остался. Что же он тебе сказал?

– Он сказал, что это не совсем заговор. Кто-то использовал против нашего клана все наши же распри, воровство, и невыполненные обещания, и привязал их ко мне.

Лицо почти нагого потеряло всегдашнее мудро-беспристрастное выражение – он вытаращил глаза на собеседника, потом сделал несколько глубоких вздохов, пробормотал что-то, и, вновь озарившись вековым спокойствием, сказал:

– Это очень сильное колдовство. Чтоб с ним разобраться, лучше всего помогла бы старуха. Старуха была искусна в наговоре. Она могла одним взглядом сглазить куницу или куропатку так, что зверь или птица падала замертво. Еще она умела оборачиваться крапчатой нерпой и белым пушистым зверем. Не знаю только, куда делась.

– Умерла?

– Старого шамана спросишь, тоже, верно, скажет – умерла. Но эта старуха не могла просто так взять и умереть. Она была всегда, и всегда была старухой. Помнишь рассказ о старухе, которой ворон бросил песок в глаза, чтобы она устроила отлив?

– А потом он промыл ей глаза от песка, и она устроила прилив? Ну и что?

– Сдается мне, это и была та самая старуха.

– Значит, она до сих пор есть, раз приливы с отливами не прекратились. А может, она сама меня и заговорила?

– Смогла заговорить, сможет и заговор снять. Так что сказал змееносец?

– Он сказал, наговор основан на том, что наши обряды повторяются из года в год, мир вокруг меняется, обряды слабеют, а пакости накапливаются. Чтоб снять порчу, мне надо добавить новое к нашим обычаям, не меняя старого, раз, и жениться, два.

– Так за чем дело стало?

– Если я женюсь на женщине из кланов черепахи или волка, наговор со мной перейдет на этот клан. И еще он сказал…

– Так на ком же тебе жениться? Клан бекаса, считай, вымер! Погоди, что он еще сказал, расскажешь тому, кого нам пошлет Великий Дух. Старому шаману, молодому, или старухе.

– Но если старуха взяла да и обернулась белым пушистым… Мы ее никогда не найдем, а молодой шаман – вон он… Смотри, в воду прыгнул и рыбой зверюшку кормит! Сильные чары нужны, дикого зверя так приворожить. Одно мне странно, почему у них волшебство намного сильнее, а все побрякушки лучше у нас? – Бегущий Быстрее Оленя погладил себя по шлему.

– Потому что у них есть волшебство, им не нужны побрякушки?

– Стой, я был не прав про побрякушки, смотри, какой у него нож, и какое копье! Это даже не бронза! Нет, это мы медь из земли добываем, с оловом смешиваем, греем, льем, куем, а они чего доброго поколдуют-поколдуют, и к ним все с неба само падает, или из-за моря приплывает!