Как оказалось, очень даже смог! Здесь вспомню и удаление в середине игры Бессонова. И потом, я ведь не просто так, упомянув в качестве неблагоприятных факторов место проведения встречи и безобразное судейство, поставил их рядом. Потому что «во-вторых» вытекало из «во-первых». В Неаполе к матчу команд СССР и Аргентины подключилась вся марадоновская мафия. И, конечно, Фредрикссон – «жертва» этого давления. Причем не только морального, но, видимо, и материального…

А когда арбитр не увидел, как Марадона рукой выбил мяч из пустых ворот, то окончательно понял: нас намеренно «тормознули». Сборная Аргентины с тем же симпатичным для местных «тиффози» Марадоной – коммерчески более выгодный объект для организаторов первенства мира.

– Но были и иные, не менее существенные факторы! Валерий Васильевич после поражения на старте радикально поменял состав: из 13 футболистов, выходивших на поле против румынской команды, игру с аргентинцами пятеро смотрели со скамейки. А ведь большинство ребят горело желанием проявить себя и уехать в Европу, подписав приличный контракт. Судя по их последующим интервью, многие наши игроки расценили подобные замены как вопиющую несправедливость, и боеспособного коллектива не стало. В подтверждение той ситуации Симонян как-то заметил: «Команда разбилась на группировки: киевляне, некиевляне, «иностранцы».

– К сожалению, с Никитой Павловичем придется согласиться. И еще. Объективности ради, а также, чтобы заранее отвести обвинения в предвзятости, подчеркну: отнюдь не только в недобросовестном, тенденциозном арбитраже крылась причина второго поражения. На тот момент по темпу движения, работоспособности советская команда так и не вышла на пик оптимальной готовности. Достигли его лишь когда «под колеса» сборной попали футболисты Камеруна.

Вот где можно было увидеть игру, в которой от наших соперников, что называется, «пух и перья» летели! Да только поздно! Это стало окончательно понятно, когда соперники по группе – румыны и аргентинцы завершили свою встречу вничью. При этом многие, правда, посчитали, что налицо был типичный «договорняк» – ведь такой мирный, сберегающий силы на будущее результат устраивал обе команды. Так или иначе, они прошли в следующую стадию финального турнира. А мы отправились домой, успев хотя бы дверью хлопнуть.

– Как оценили выступление сборной СССР на первенстве мира-1990?

– Плохо. Как я рассказал чуть раньше, большая часть критических стрел полетела в Лобановского. В чем его только не обвиняли на тренерском совете Управления футбола? А объяснения пропускались мимо ушей. Кто-то после выступления Валерия Васильевича даже заметил: что, мол, мы тут слушаем человека, который, по существу, ушел в отставку и отстранился от происходящего в отечественном футболе.

– Не считаете ли, что между супертурнирами в Германии и Италии у Лобановского возникли пресыщенность, усталость от «вечной гонки»? Ведь он с подопечными в «Динамо» завоевал чуть ли не все возможные награды в республике, стране и на континенте. Может, у него исчезла мотивация?

– Вероятно, вы в чем-то правы. Как и в чем-то были убедительны те, кто критиковал его в Спорткомитете, на страницах газет, в теле– и радиопередачах, разговорах друг с другом. Однако не считаю, что в Италии случилось крушение тренерского кредо Лобановского. Работе Валерий Васильевич по-прежнему отдавался сполна.

Позже, всесторонне проанализировав то, что случилось в Италии, я понял: Лобановский ошибся в одном – подготовка к чемпионату мира-1990 шла примерно по «лекалу», которое применялось для первенства Европы-1988. При этом совпадали не только сроки, но даже многие детали. Не боясь повториться, чтобы не упустить главного, подчеркну: по-моему, ключевое отличие – команда к стартовому матчу с румынами подошла не в лучшем состоянии. Ребята не успели «переварить» объем подготовительных нагрузок и их интенсивность.

На заседании Федерации футбола СССР после чемпионата мира-1990 с подачи Колоскова мне пришлось выступать сразу за Валерием Васильевичем с развернутым анализом функционального состояния игроков. Узнав, что я тоже буду выступать на заседании Федерации, Лобановский был двумя руками «за», поскольку надеялся: моя информация позволит снять часть обвинений в его адрес. Для наглядности я развесил на стенах графики, построенные на основании суммарных, статистически обработанных данных.

После этого «разбор полетов» приобрел более конкретный, предметный характер. Допустим, ключевой довод обвинения – на игру против румын ребята, измученные запредельными нагрузками, вышли утомленными, выглядели тяжелыми. Я показал графически, что утомления как такового не было. А было то, что в тренерском обиходе формулировалось как «выход из функциональной ямы». Поскольку к первенству мира-1990 сборная готовилась по программе, идентичной программе к чемпионату Европы-1988, многое, действительно, совпадало. Взять те же сроки!

К середине мая кривая моей диаграммы достигла минимума в связи с интенсивными нагрузками. Потом показатели готовности стали расти. Резкий скачок за счет «эффекта суперкомпенсации» планировался во 2-й декаде июня. Таким образом, к 11 июня, когда состоялся матч с румынами, мы вышли примерно на 70 % готовности.

В 1988-м все происходило очень похоже. Только везения было больше. Потому что по воле случая и при невыразительной игре в стартовом матче с голландцами 12 июня 1988 года мы его все-таки выиграли. Затем – ценой вымученной ничьей – еле-еле унесли ноги от ирландцев. Но зато что потом сделали с англичанами и итальянцами – хорошо всем известно!