Шрифт:
— Куда мы идем?
Криспину не нравился ни тон Лайвит, ни ее постоянное сквернословие. Она была женщиной самого низкого пошиба, чуть лучше проститутки.
— У одного моего друга есть таверна, — ответил он. — Он даст вам работу и кров. На время, пока вся эта история не уляжется.
— Вот, значит, как. У нас не спросили. А может, мы не хотим туда идти?
Криспин внезапно остановился, и Лайвит налетела на него.
— Вы действительно такая неблагодарная? Забыли, что я спасаю ваши шкуры, практически не надеясь на вознаграждение за свои услуги.
Она кивнула в сторону висевшей у него на плече сумки.
— Но там-то у вас немало.
— Золотой ларчик? Это не моя собственность. И не ваша. Поэтому выбросьте эти мысли из головы.
Лайвит неподвижно смотрела ему в лицо и стояла так близко, что Криспин ощущал на своих губах ее жаркое дыхание. Он был зол, но, разглядев ее хорошенько, увидел то, чего раньше не замечал. Ее густые брови показались ему с первого взгляда непривлекательными, но их смелые очертания придавали лицу Лайвит выразительность и живость. Рот маленький, но пикантный, чего обычно недостает губам пухлым. Криспин поморщился: сейчас она снова откроет этот рот, и ему придется выдержать поток непристойностей.
— И настоятельно вас прошу придержать язычок, — сказал он. — «Кабаний клык», может, и стоит на Гаттер-лейн, но мне помоечный язык не по душе [3] .
— В самом деле? — Ее губы изогнулись в хитрой усмешке. — Что ж, прошу прощения у его королевского величества.
Криспин нахмурился.
— Вы думаете, это игра? Вы рискуете жизнью своей сестры.
Лайвит опустила взгляд и ковырнула землю мыском заляпанного грязью деревянного башмака.
3
Одно из значений английского слона «gutter» — «сточная канава».
— Нам не нужен рыцарь-спаситель в сверкающих доспехах.
Глубокая морщина прорезала лоб Криспина.
— Ну а я и не рыцарь.
— Мы с Грейс прекрасно справлялись сами. Мы не виноваты, что какой-то несчастный ублюдок погиб в нашей комнате. Что нам делать? Мы там жили. И в одночасье вся наша жизнь пошла прахом.
— Я мало чем могу вам помочь. Возможно, вы и не виноваты в том, что в вашем жилище умер, человек, но признание вашей сестры в убийстве осложняет дело. Однако если моя помощь вам не нужна… — Он расправил плечи и одернул свой залатанный котарди [4] . — Я ухожу.
4
Котарди — верхняя одежда, распространенная со времени раннего Средневековья до эпохи Возрождения. Длина мужского котарди достигала середины бедер, а иногда опускалась и ниже колен. Застежка на пуговицах шла по всей длине переда, иногда пуговицы нашивали и на рукава. Надевали котарди поверх камизы. Пояс носили на бедрах, реже — Наталии. Именно в такой одежде ходит главный герой романа. — Примеч. авт.
Он сделал вид, что уходит, но тут Лайвит схватила его за руку. Опустив голову, женщина кусала губу. Криспину показалось, что она просто не привыкла просить помощи.
— Я не то чтобы неблагодарная, — проговорила она. И на сей раз Криспин почувствовал ее искренность. — Простоя… я…
— Не умеете быть благодарной? — Он усмехнулся. — Я тоже.
Лайвит подняла на Криспина глаза. Ее лицо как будто смягчилось, потому, возможно, что она встретила родственную душу. Сколько лет она мучается со своей полоумной сестрицей? На вид Грейс не больше двадцати. Лайвит, может, всего несколькими годами старше, хотя морщина озабоченности, прорезавшая лоб, и темные мешки под глазами добавляли ей возраста. Женщина робко улыбнулась и сразу помолодела.
— Тогда ведите нас, — сказала она, жестом благородной дамы приказывая ему двигаться вперед.
Криспин спрятал улыбку и продолжил путь, помогая Лайвит перебираться через особенно большие лужи. Грейс шла за ними, таща тяжелый узел с добром сестер.
«Кабаний клык», вросший в землю на углу Гаттер-лейн, напоминал огромную спящую черепаху. Задолго до Криспина этой таверне покровительствовали рыцари и лорды, но это было давно, а теперь лишь разный сброд считал «Кабаний клык» своим пристанищем. Криспина это устраивало. Деревянные стены таверны посерели под воздействием природных стихий, облупившаяся штукатурка уже много лет как нуждалась в подновлении, однако большие дубовые двери были по-прежнему крепкими. Иначе и быть не могло, если вы хотели обезопасить себя от ночных воров.
Криспин толкнул дверь и оглядел сумрачное помещение с низкими потолками. Лишь масляные лампы потрескивали на столах да в большом очаге горели огромные поленья. Тяжелые потолочные балки казались старыми, как Мерлин, и Криспин часто спрашивал себя, способны ли они, такие изъеденные временем и потрескавшиеся, вообще поддерживать крышу.
Под этими ненадежными балками близко друг к другу стояли шероховатые прямоугольные столы, за некоторыми из них с роговыми кубками в руках сидели мужчины, прятавшие глаза в тени капюшонов.
Хозяева этой мрачной таверны, Гилберт и Элеонора Лэнгтоны, хотя и были добрыми и щедрыми людьми, имели дело с самыми грубыми обитателями Гаттер-лейн. Без них это заведение было бы еще более жалким.
Криспин углядел Элеонору, которая орудовала метлой из прутьев утесника и громко распекала слугу, уронившего поднос.
Криспин подошел поближе.
— Надеюсь, я не помешал.
Элеонора круто развернулась.
— О, Криспин! Какая неожиданность.
Она улыбнулась и обняла его. Волосы женщины были полностью убраны под белый полотняный вимпл [5] , уложенный складками и сборками и оставлявший на виду только гладкий овал лица. Лица без возраста. Криспин подумал, что ей, наверное, лет тридцать, как и ему самому, неточно не знал.
5
Вимпл — женский головной убор, состоящий из двух платов ткани, один из которых подвязывается под подбородком, закрывая драпировками шею и грудь, и закрепляется на затылке, а второй набрасывается сверху. — Примеч. авт.