Вернулись взмокшие Урмас и Витя. Они гордо тащили голову.

— А, мегасток! — обрадовался Витя, — я так и думал.

— Ничего ты не думал, — сразу возразил Урмас. — И никто не думал. Это ты сейчас самый умный.

Приятели снова заспорили, но никто не обращал на них внимания. Змеиные головки приутихли и злорадно наблюдали за ссорой, им явно дос-тавляло удовольствие раздор и склоки. Они стали плеваться, но к счастью не попадали, правда, скоро Витя угомонил их, снова натянув шлем на плечи мнимого рыцаря. Ира в изнеможении плюхнулась на траву.

— Слушайте, — усталым голосом сказала она, — так я выполнила третье задание или нет, а?

Бой с мегастоком безоговорочно был признан с блеском выполнен-ным третьим заданием. Мегастока заперли в одну из многочисленных ком-нат домика для опасных животных и оставили там дожидаться приезда пре-словутой комиссии, которая должна была решить его судьбу. Дело в том, как поведал девчатам Денис, что мегастоки — это не жители одной планеты. Это, так сказать, естественная мутация, уродство, которое может возник-нуть на любой планете нашей Галактики. Мегастоки не знают жалости, им не ведомы чувства дружбы или любви, даже к близким родственникам, их цель — приносить боль и страдания всем вокруг. Рано или поздно мегасток проявит себя. У него, как это ни странно, отпадает голова и превращается в такие вот змеиные жала, тогда мегасток подвергается остракизму, его изго-няют со своей планеты. Честно говоря, этих бедняг можно даже пожалеть, они изгои везде, им запрещены въезды на очень многие планеты. А если даже они устроятся где-нибудь, то рано или поздно все рано будут или уби-ты или изгнаны. В некоторых цивилизациях мегастоки сразу уничтожаются, но на нашей Земле мы такого не допускаем. Поэтому судьбу горе-рыцаря будет решать комиссия.

— И что с ним будет? — поинтересовалась Ира.

— Думаю, что его отправят с попутным кораблем в одну из межгалак-тических тюрем, принимающих мегастоков для содержания, — вздохнул Де-нис.

Ира больше не хотела знать ни о каких мегастоках, она жаждала только одного — пройти таинственный обряд и попасть в законные ряды лесничих. Однако Игорь пока не заговаривал об этом. Он вообще почти те-перь не появлялся на людях, а все пропадал у себя в кабинете и никто, ви-дя его состояние, не решался сунуться к нему. Игорь всегда был вещью в себе и не нуждался в словах сочувствия, он сам справлялся со своими про-блемами. Но Ирка ждала, как ненормальная, и каждую ночь засыпала с од-ной мыслью — вот завтра ее обязательно поведут в загадочный Город.

База в эти дни стала напоминать перенаселенное общежитие. Ото-всюду прибывали все новые и новые лесничие с разных участков. Их раз-мещали по многочисленных комнаткам, но все равно места явно не хватало и у девушек, например, жили уже две веселые сестры из Средней Азии. Помимо людей прибывали их верные шарьки, которых нужно было кормить, а кое-кого и подлечить, поэтому на отсутствие работы никто не жаловался. Агрессивного Хомяка удалось с помощью одолики привести во вполне при-личное состояние, и Витя втайне признавался Ирке, что хотел бы оставить его на базе. Животное было очень умным и потрясающе выносливым. Витя мечтал когда-нибудь скрестить его с местными лошадками, чтобы получить новую более совершенную породу, но о своих планах предпочитал особо не распространяться. Одной из последних приехала Лика, она долго говорила о чем-то с Денисом и он вышел из ее комнатки мрачный, но никому не ска-зал, о чем же шел их разговор. Сама Лика держалась ровно и более спо-койно, чем в прошлый раз, но по-прежнему демонстративно не замечала Альку, а у той явно начинался комплекс вины.

— Все-таки, мне ее жаль, — объясняла она Ирине, — она ведь Дениску любит, это видно. Эх, не понять тебе неразделенной любви, такое надо са-мой пережить.

Да уж, горько вздохнула про себя девушка, мне не понять, сама сижу и жду, пока кое-кто хоть доброе слово в мой адрес скажет. Но Альке ничего говорить о своих чувствах не стала, она знала, что через пять минут об Ир- киных переживаниях будет знать вся база и до мельчайших подробностей, а свои эмоции Ира предпочитала оставить себе. Однако ей тоже надо было выговориться и своим собеседником девушка избрала надежного Одноухо-го, который за это время опять заметно потолстел и повеселел. Одноухий внимательно слушал ее жалобы и даже сочувственно помахивал ушами, а один раз, когда Ирка пожаловалась ему на невнимание, даже притащил по-жеванную веточку с несколькими приятно пахнущими цветочками. Что он этим хотел сказать, Ира так и не поняла, но это явно было сочувствие, по-этому она расцеловала отбивающегося зверька и поставила веточку в ста-кан.

Одним словом, Ира практически уже была лесничей. С ней здорова-лись, ее узнавали, поздравляли с победой над мегастоком и приглашали в гости. Оставался только заветный обряд и вот, наконец, вечером, за ней пришел заметно осунувшийся и похудевший Игорь.

— Ира, завтра, — сказал он так, что девушка сразу поняла, что будет завтра. — Держи, — он протянул ей статуэтки, найденные ею в лесу. Пусть пока побудут с тобой, может, ты увидишь что-нибудь во сне. — И Игорь осто-рожно положил вещицы на ее подушку. Но вопреки ожиданиям Ирке ничего в ту ночь так и не приснилось. Правда, полночи она провертелась на крова-ти и не могла заснуть, а затем как-то резко отрубилась и уже ничего не пом-нила.

Уже перед входом в Город Ирина Зайцева волновалась так, что у нее временами сами собой начинали стучать зубы. А сопровождавший ее Федор как будто нарочно долго возился с замком, так что Ирке даже захо-телось его укусить от волнения. Но вот проклятый замок повиновался, вид-но, давно его не трогали, и Ира вступила на порог со смешанным чувством страха и радости.

Первые ощущения были — какое буйство красок! Здесь на нее обру-шились потрясающе сочные и яркие тона трав, деревьев и цветов, расту-щих повсюду. Все было так красиво и необыкновенно, что Ирка растерялась и не могла ни на чем остановить взгляд. Федор, видя ее растерянность, слегка подтолкнул ее и сказал:

— Ты иди потихоньку и все смотри, не торопись. Это же часть твоей родины. Я отвечу на все вопросы, если смогу.

Ира глубоко вдохнула несколько раз и поняла, что и воздух здесь со-вершенно другой, неземной, что ли. Он словно наполнял силами и давал ощущение счастья и покоя. Она осторожно двинулась вперед по нежной, цвета свежего салата траве, ногами чувствуя упругость и при этом легкость каждой травинки. Теперь, когда глаза немного привыкли, ее особенно заин-тересовало дерево с ярко-синими листьями, стоящее немного сбоку, почти у входа. Ира потрогала чуть шершавую, словно бархатную кору и атласные твердые крупные листья. Это было ее дерево, то, что она нарисовала на уроке ИЗО в третьем классе. Перед глазами встала, как живая, противная училка Нина Андреевна. Как она орала тогда, вспомнила Ира, гладя бар-хатную кору, что не бывает деревьев с синими листьями. Вот же оно стоит, и это не видение, и не галлюцинация, а вполне реальное дерево, только неземное. Ира в последний раз оглядела дерево и двинулась дальше.