После оккупации немецкими войсками зоны Виши по всему району начались массовые аресты среди лидеров движения Сопротивления. Немцы схватили нескольких ведущих деятелей Carte, сам Жерар едва успел унести ноги. В феврале 1943 года немцы схватили его жену. Противоборство Жерара с Анри Фраже, сохранявшим лояльность по отношению к англичанам, перешло в открытую вражду.

А тем временем капитан Ганс Эккерт, офицер абвера, ранее руководивший работой с Кошечкой, был назначен руководителем отделения абвера в Лионе. От своих агентов, внедренных в Carte, он узнал, что Жерар скрывается в Арле, а также получил сведения о структуре созданных Питером Черчиллем групп SOE в Кот-д'Азюр. Жерар был вовремя предупрежден и успел перебраться в безопасное место в Камарге. Сеть Carte разваливалась на глазах. В этих условиях Питер Черчилль, сам ежеминутно подвергавший свою жизнь опасности, сумел организовать отправку Жерара в Англию. По прибытии в Лондон он последовательно искал поддержку сначала у генерала де Голля, затем у руководителей SOE, а потом у генерала Донована из OSS. Но все перечисленные лица приняли его весьма прохладно. Тогда он отправился в Нью-Йорк и Вашингтон, чтобы заручиться поддержкой американского правительства, но и там не был принят с распростертыми объятиями. Он обосновался в Нью-Йорке и вернулся к своей профессии живописца. Организация Андре Жерара, которая, по его хвастливым заявлениям, насчитывала пять тысяч человек и охватывала десять департаментов Франции, окончательно развалилась.

Лион, Марсель, Канн и Ницца стали очень опасными для подпольщиков. Немцы успешно вылавливали оставшихся на свободе членов Carte. Некоторые французские офицеры даже были вынуждены бежать в Испанию.

Анри Фраже вместе со своими самыми надежными помощниками из Carte перебрался в Монпелье. Там они начали создавать новую сеть, но теперь уже в тесном сотрудничестве с SOE и при всемерной поддержке Питера Черчилля. Среди людей, которые участвовали в создании Jean-Marie, были Андре Марсак и Роже Барде. Судьба этих двоих оказалась трагической.

Питер Черчилль и Одетта Сэнсом тоже покинули Канн. Они направились в Тулузу, где успешно работала сеть Prunus, возглавляемая Морисом Перчуком (Эжен). Несмотря на немецкую оккупацию, зимой 1942/43 года в этом районе было относительно спокойно. Капитан Перчук организовал довольно сильные отряды маки, которые провели ряд успешных диверсий. Они же помогали агентам в переходе через Пиренеи. В конце войны Перчук попал в плен, был отправлен в Бухенвальд и расстрелян 29 марта 1945 года.

В Тулузе Питер Черчилль снова получил плохие новости из Кот-д'Азюр. Немцы обыскали его каннскую квартиру на набережной Сен-Пьер и арестовали ряд его друзей. Алек Рабинович без цели слонялся по Канну, ожидая, пока ему скажут, что делать с передатчиком. Ситуация становилась критической, отнюдь не улучшившись, когда в Монтобане был арестован капитан Руффио, один из радистов Фраже.

Оставалось утешаться только тем, что у самого Фраже (Поля) все было нормально. Обосновавшись в Монтелимаре, он совершал поездки на север и на северо-восток, создавая сеть Jean-Marie, которая протянулась далеко за пределы Прованса и долины Роны. Фраже послал Марсака в Савойю, где тот установил связь с группами Сопротивления, которым не слишком мешала оккупация района итальянцами.

Питер Черчилль послал своего курьера, отважную Жизель, пригласить Фраже и его главных помощников – Марсака и Жана Рике – на военный совет в Тулузе. На нем Фраже высказал мнение, что Черчиллю нельзя возвращаться на юг Франции.

– Это даже не вопрос вашей личной безопасности, – говорил он. – Речь идет о выживании нашей организации.

Но Черчилль беспокоился об Алеке Рабиновиче и хотел во что бы то ни стало найти его и, если представится возможность, забрать два передатчика, спрятанные в Канне. Со временем он согласился, что эту миссию лучше поручить Рике, которого в Канне знают не так хорошо, как его, а значит, он подвергается значительно меньшему риску попасть в руки немцев. Рике вернулся двумя днями позже вместе с Алеком Рабиновичем и радиопередатчиками.

Марсак предложил Черчиллю перебраться в маленькую деревушку Сен-Жорьез в Савойе и организовать там свою штаб-квартиру. Это место Марсак приглядел во время своих бесконечных поездок по делам Jean-Marie. Деревня затерялась в горах Верхней Савойи, но, тем не менее, была расположена очень удобно. От нее до Аннеси всего девять миль, а до Женевы – двадцать пять. Через нее пролегал удобный курьерский маршрут в Швейцарию. Марсак успел завести там полезные знакомства для организации штаба. Черчилль и Одетта могли поселиться в «Отель де ла Пост», владелец которого был лидером местного Сопротивления, а Алек Рабинович устроится со своим передатчиком в Фаверже, соседней деревне, где Марсак уже подыскал подходящий дом. Фраже предложил Марсаку отправиться вместе с англичанами в горы и стать связным.

В Сен-Жорьез все оказалось именно так, как описал Фраже, – спокойно, удобно, безопасно. Владельцами отеля были Жан и Симона Котэ – люди приятные и вполне надежные. Агенты SOE решили на всякий случай сменить имена. В Канне Питер Черчилль был мсье Шаве, здесь же он стал мсье Пьером Шамбраном. Он и Одетта изображали молодоженов, приехавших на зимний отдых в Савойю. Алек Рабинович стал мсье Ги Лебутоном.

Марсак и его жена жили на небольшой вилле неподалеку от отеля. Роже Барде и Жан Рике, ездивший за Алеком Рабиновичем в Канн, стали курьерами Jean-Marie.

Вскоре Арно уже имел все основания слать жизнерадостные сообщения на Бейкер-стрит. Рике был послан к капитану Перчуку в Тулузу; Марсак постоянно ездил в Париж, где Фраже установил контакт с сетью Prosper Circuit, а также имел своего человека от Jean-Marie. Роже Барде тоже не остался без работы. В отеле, на вилле Мар-сака и в фермерском доме в Фаверже вовсю кипела работа. Сен-Жорьез со временем стал одним из важнейших центров SOE во Франции. Курьеры отсюда ездили по всей стране.