– Здесь, - говорит волк.
– Я вижу ее. Девчонка!

– Она жива?

– Не знаю. Она вся в крови.

– Можешь подойти ближе?

Конечно, можешь, милостиво разрешает Агатами. Подойди ближе и ничего не бойся, волк. Смерть будет легкой и приятной. Только глупцы думают, что чем мучительнее боль, тем быстрее госпожа смерть забирает жизнь. Только глупцы надеются на автоматы, ножи и бронежилеты.

В темноте разгораются красные точки волчьих глаз, лязгает броня и тяжелый пулемет. Волк стоит над ней и разглядывает. Девчонка. Перепачканная кровью девчонка в драной одежде. Волосы слиплись в противные сосульки.

Волк трогает ее ногой. Тяжелый ботинок попадает по колотой ране, и Агатами дергается от боли.

– Командир, она живая!

– Держись от нее подальше!

Хороший совет, очень дельный совет, но он, увы, запоздал. Волк уже мертв. Он еще не верит в свою смерть, он не понимает, почему мир вокруг него стал вращаться, а ослабевшие руки нажимают на гашетку, выкашивая своих же собратьев.

– А-а-а-а!!!

Агатами прижимает теплую железку к щеке и улыбается. Госпожа смерть должна остаться довольной своей ученицей.

Ответные пулеметные очереди сходятся на мертвой фигуре, отбрасывают ее в груду тел. Еще один.

– Не стрелять! Не стрелять!

Тоже мудрый совет. Срикошетившие пули жужжат в тесном пространстве. Затем наступает тишина. Зловещая тишина. Тьма и тишина - лучшие союзники смерти, которой безразлично, чьи души она извлечет из тел, освободит от мяса, крови и страстей, кто еще станет так же безразлично справедлив, как и сама госпожа.

В чем смысл смерти? Кто может знать его? Даже Бессердечный Принц должен бояться госпожи смерти. Во всяком случае, Агатами на это надеется. Иначе все бесполезно.

Ацилут. Высокая антрацитовая башня, основанием упирающаяся в мир людей, а шпилем уходящая в Черную Луну. Башня, где в собственном одиночестве заточен Такэси Итиро. Итиро, которого ни одно живое существо не может ненавидеть. Потому, что... Потому, что таковыми они созданы.

"Ты никогда не сможешь его убить, куколка, - говорил ей страшный человек, которого называли Императорским Оком.
– Ты идеальный убийца, но даже тебе не совладать с ним".

Она распята внутри грохочущей машины, стальные резцы приближаются к голой коже, чтобы вытатуировать на ней смертельный приговор. И лишь около самого рта торчит штырь с круглой резиновой насадкой, на которой отпечатались зубы предыдущих жертв.

"Если хочешь кричать - кричи, - наклоняется к ней Императорское Око, а создание в громадном, наполненном золотым свечением аквариуме, шевелит ручками и ножками, и из динамиков доносится скрипучий, синтезированный смех.
– Но советую тебе, куколка, вцепиться зубами вот в эту штучку. Будет немного легче, поверь мне".

"Пошел ты, - цедит сквозь зубы Агатами.
– Пошел ты..."

Вращаются колеса зубчатой передачи, на тело брызжет горячая смазка, лезвия безжалостно вгрызаются в кожу, выводя по ее окровавленной поверхности разноцветное безумие ненависти. Да, ненависти. Теперь глупая Агатами знает собственное предназначение.

Она вырезано у нее на теле.

Личный Враг Бога.

Вот как ее теперь зовут. Личный Враг Бога. И любой, кто встанет между ней и богом, умрет...

Все, лежать бесполезно. Ее время истекло. Кончилось время ожидания в засаде. Пора выходить на охоту. Посади на привязь ягненка, и его блеяние привлечет волка. Посади на привязь волка, и его вой привлечет еще более жуткого хищника. Хищника хищников.

Агатами движется сквозь плотный воздух. Тьма распалась на отдельные сгустки. Каждый сгусток - волк. Они сторожат преддверие Ацилута. Потому, что войти должен только достойный. Лишь достойный имеет право сразиться с богом.

Они думают, что она испугается мрака. Они взяли себе в союзники ночь, но у ночи давний контракт с кланом Агатами. Ночь предаст любого, кроме своих адептов.

Как видятся волки со стороны госпожи смерти? Словно бронированные башни возвышаются на самом краю жизни, чересчур неуклюжие, неповоротливые в своих доспехах, сверх всякой меры уверенные в собственных пулеметах и огнеметах. Упрятанные под стальные маски лица просто лучатся самонадеянностью. Они мнят себя господами чужой жизни, но недостойны даже на рабство у госпожи смерти...

Прыжок, руки скользят по броне, но пред ударами смерти не устоит ничто. В этом их великая тайна. Раз, два... Да, дедушка Пекки, твоя любимая ученица теперь обладает секретом двух ударов!

Пальцы проникают вглубь чужой жизни и извлекают жемчужину. Прими, госпожа смерть, сей великий дар.

Шаг в сторону и еще два удара. Шаг вперед, первый удар, второй удар. Агатами танцует со смертью. Она чувствует, что холодные руки госпожи придерживают ее талию, она слышит мелодию, ритм.

– Она здесь! Она где-то здесь!