— А ты куда направляешься, если не секрет? — полюбопытствовал Карстер, о существовании которого Дар уже успел забыть за вкусным ужином.

Он пожал плечами.

— В Родъен.

— А нам по пути! — хлопнул в ладоши мужчина и добавил: — если, ты, конечно, не против.

Дарен не был. Сказать честнее — да, был, но не мог сам себе ответить, почему. Зад, который заменял ему женскую интуицию, подозрительно молчал.

— Вот и отлично! — расценив молчание сотрапезника как согласие, просиял Карстер, — едем завтра?

— На рассвете.

По дороге в коридор с комнатами, который отделяла от общего зала большая ширма, Дарен еще раз прокрутил в голове свой план по прибытию в город, а потом слег спать. И не помешал ему ни пьяный гул за ширмой, ни плач блудницы за стенкой, ни даже грохот посуды на кухне.

Мужик сказал — мужик сделал! Это был любимый принцип Дарена, которого он старался придерживаться вне зависимости от обстоятельств.

Вот и в этот раз, продрав глаза на рассвете, он наскоро закинул в себя остатки вчерашнего геркулеса и пошел на конюшню, где, к его легкой досаде, уже ждал его Карстер.

— Долго ты! — он потянулся и поставил ногу в стремя.

Дарен не ответил; лишь пожал плечами, погладил Шаргеш по холке и, лихо запрыгнув в седло, сдавил бока лошади.

— Хорошо едем! — заметил Карстер, несшийся рядом на красивой трехлетке с длинной белой гривой.

— К вечеру будем в городе, — сверяясь с картой, объявил Дар.

Дальше они ехали по большей части молча, лишь изредка перебрасываясь короткими фразами. Ближе к полудню решили сделать привал: невдалеке шумел ручей, откуда Дарен планировал пополнить запасы воды, да и красавица Карстера подустала от темпа, задаваемого войником и его лошадью. Шаргеш тоже была рада неожиданному отдыху, благодарно умяв горбушку хлеба с солью из рук хозяина.

— Надо бы почистить лошадок, — глубокомысленно изрек его попутчик.

— В городе сделаешь. Здесь мародеры пошаливают.

Карстер задумчиво проследил за взглядом войника и, встав, выдернул кривую стрелу из дерева.

— Думаешь, следы свежие?

— Не хочу рисковать.

Карстер повертел стрелу в руках, нахмурившись, будто пытался вспомнить что-то крайне важное. Потом бросил ее и, направившись к лошади, сказал:

— Может, ты и прав.

На том и порешили.

К вечеру путники действительно достигли врат Родъена и, миновав очередь, въехали в город, предварительно уплатив бдительному стражу положенную мзду. Объем этой мзды Дарена мягко говоря удивил, но от заросшего родъенца так несло перегаром, что, затевая спор, путники всерьез рисковали задохнуться алкогольными парами. Страж ворот, видимо, бессовестно этим пользовался, но что уж тут поделать.

— Я знаю здесь отличную гостильню, — снова затараторил Карстер, — всего в двух кварталах отсюда.

Дарен решил не испытывать свои нервы на прочность, а кошелек на вес, и последовал за попутчиком.

Город был красивым. Чистые узенькие улочки вдоль которых стена к стене расположились дома, покрашенные в разные цвета. Над каждым из них висело медное кольцо Оара, переливаясь в лучах вечернего солнца. Стоки и канавы были тщательно вычищены, что Дарену удалось наблюдать еще только в одном городе — в столице. Горожане мирно спешили по своим делам, не ругаясь и не препираясь посреди улицы с товарками. Почти около каждого дома был маленький дворик с таким же небольшим огородом и аккуратной клумбой, на которой доцветали бальзамин и поздняя камнеломка. Вторые этажи в большинстве своем были увиты зелено-розовыми лозами дикого винограда, спускавшимися до самой земли.

— …и огороды стали частью жизни… — Карстер повернулся к задумавшемуся попутчику и возмутился: — эй, ты меня не слушаешь!

— Не слушаю, — подтвердил Дар, кивая, — что ты там говорил про гостильню?

"Веселая Русалка" радовала глаз маразматической картинкой неизвестного творца, видимо русалок не видевшего никогда в жизни. Нет, Дарен, конечно, и сам не мог похвастаться подобным, но искренне полагал, что ты должен знать то, о чем рисуешь. А так… А так на прибитой доске красовалась обнаженная полногрудая баба с жалким зеленым рыбьим хвостом. Причем, судя по всему, у автора сего шедевра по окончании бюста, закрывавшего весь живот несчастной, закончилась бежевая краска, а потому лицо было под цвет хвосту — разве что чешуи на нем не было. Лупоглазая и большегрудая русалка отбивала все желание зайти в это заведение, но Карстер уверенно потащил Дара именно туда.

— Идем, не пожалеешь!

В одном попутчик оказался прав: кормили тут отменно, да и цены были приемлемые — не полстрибрянника за ночлег, конечно, но и не состояние.

Они попивали яблочную биру и вели разговор о том, как было бы неплохо поскорее разобраться с делами. Вернее, разговор вел один Карстер, потому как у Дарен и дел-то особых никаких не было. Кинжал прикупить вместо выданной в армии ржавой "открывалки" да еще, может быть, посетить знаменитый Родъенский цирк. А там можно и на родину податься. Выстроить дом, завести семью, детей, дерево посадить, в конце концов… Пора уже.

И быть бы тому, как задумал Дар, если бы на самой приятной ноте в гостильню не вошло трое вооруженных людей. Все они имели непримечательные лица с ничего не выражающими серыми прозрачными глазами, гладко прилизанные гривы волос, у одного из мужчин была аккуратная рыжая бородка. Вошедшие были просто усыпаны различными приспособлениями для убиения. Дар даже удивился: и не лень им в жару такую тяжесть таскать на себе?

— Это он, — один негромко показал на их столик, — точно говорю.

— Берем его. Попытается улизнуть — убиваем.