Ролг приподнял крыло, указав на экран обзора, где как раз возникло изображение целой секции полуразрушенных врат.

– Там, – он сделал неопределенный жест, обозначающий очень большое расстояние, – там моя родина. Планета, утраченная моей расой.

– Ностальгия? Экстремальный туризм?

Эшранг не принял прозвучавшего в голосе Логинова горького вызова.

– Ты ищешь Землю. Я ищу Эшр. Здесь наши планы совпадают, и этого на первое время достаточно, верно?

Логинов кивнул.

– Давай говорить предметно, Ролг, – Андрей мысленно взвешивал все "за" и "против".

– Не совсем понимаю тебя Андрий. О каких предметах ты желаешь говорить?

– Извини. Неправильно сформулировал. Я хочу иметь четкие гарантии личной безопасности. Боевой фрегат Армохонтов, как я успел убедиться, представляет огромную ценность и завладеть им хотели бы многие. Как видишь, я говорю прямо, и надеюсь, что моя прямота не будет воспринята как оскорбление.

Эшранг издал щелкающий звук.

– Моя раса господствует в космосе. Величие Эшрангов ни у кого не вызывает сомнений.

Величие или мания величия? – подумал Андрей, но вслух ничего комментировать не стал.

– Мой клан обладает космическим флотом, насчитывающим сотни кораблей. Такая мелочь, как фрегат нас не интересует и не беспокоит.

– Хорошо, что ты не обиделся, – не удержавшись, поддел его Логинов. – Ладно, продолжим. Допустим, что я соглашусь принять тебя на борт. Что дальше?

– Я увижу свой мир. Узнаю, остался ли там очаг цивилизации после нашествия механоформ.

– Расскажи мне о механоформах. Откуда они появились? Почему они стали разрушать?

– Я мало знаю о механоформах Андрий. Они принесли неисчислимые беды, разрушили транспортную сеть, уничтожили жизнь на десятках развитых планет. Все что ты видишь – это лишь обломки былого величия.

– Величия Эшрангов?

– Нет. Не мы создали "Н-болги". Станции – творение Армохонтов.

– Я часто слышу об этой загадочной расе. Но ни разу не видел, ни одного ее представителя.

– И не увидишь. Армохонты погибли в схватке с механоформами. Все их планеты сожжены дотла. Быть может, в отрезанных от нас глухих уголках космоса кто-то и уцелел, но мы об этом не узнаем. В пределах действующей сети Армохонтов нет. К сожалению.

Не странно ли? Целая раса, уничтоженная под корень.

– Кто-то должен был уцелеть. Хотя бы на станциях.

– Мне неизвестны все подробности тех событий. Они происходили давно, – ушел от ответа Ролг. – Я не отрицаю, что часть Армохонтов могла спастись, но в таком случае они покинули наше пространство. Галактика велика. Когда мои предки вновь вышли в космос, транспортная сеть уже была разрушена. Станции "Н-болг" захвачены разными расами, восстановившими межзвездную торговлю, но ни одного Армохонта я никогда не видел. Как и ты, я лишь слышал о них.

Слова Ролга если не развеяли сомнения Андрея, то, по крайней мере, притупили их.

Действительно, что прицепился к птице? Желание Ролга попасть на родину предков вполне понятно. Разве я сам не использовал бы малейшую, пусть самую призрачную возможность вернуться на Землю, узнать, что произошло с цивилизацией за истекшие триста лет?

– Два условия, Ролг.

– Готов слушать, – кивнул Эшранг.

– Ты летишь один. Это первое условие. Второе – ты заплатишь мне.

– Чем?

– Информацией. В прошлом наши цивилизации контактировали между собой. К Земле вели каналы внепространственной транспортировки. Возможно, ты и вправду ничего не знаешь, я даже допускаю, что у твоего клана нет нужных сведений, но, если желаешь попасть в систему Эшр, ты достанешь требующиеся мне навигационные данные.

Эшранг ответил не сразу.

После некоторых раздумий он все же кивнул, и без особого энтузиазма произнес:

– Мне потребуется некоторое время для отправки запроса.

Андрей кивнул.

– Я понимаю. Итак, о чем мы договариваемся?

– Врата, ведущие в Эшр, расположены подле станции "Н-болг" системы Айби. Я буду там через сутки. Если тебе удастся реактивировать врата и доставить меня в систему Эшр, я в обмен предоставлю все данные о Земле, которые моя раса сумела сохранить в период смутных времен, наступивших после удара механоформ.

Андрей сомневался в искренности Эшранга. Заманчивая, но небезопасная сделка.

Впрочем, риск уже давно стал частью его жизни.