Гонтран поспешил навстречу своим гостям. При появлении Дженни Зильд в зале послышался одобрительный шепот.

Высокая и стройная, с тонкой талией, в черном тюлевом платье, отделанном китайскими розами, она сразу произвела на всех впечатление.

Ее черные волосы, заплетенные в косы, уложенные в виде диадемы, оттеняли матовую белизну лица, а темно-карие глаза как-то странно мерцали.

Кто была эта женщина?

На этот вопрос никто, даже сам король репортеров, не мог ответить.

На одном из благотворительных спектаклей, в котором знаменитый баритон должен был исполнить дуэт из «Северной Звезды» вместе с певицей, произошел довольно значительный скандал.

Перед началом спектакля секретарь этой дивы объявил, что она из-за «внезапной болезни» в спектакле участвовать не может.

Распорядители спектакля обратились к баритону с просьбой исполнить вместо дуэта арию Ренато из «Маскарада», но артист наотрез отказался и удалился в фойе.

Спектакль начался, но публика, собравшаяся в театре исключительно ради своих любимцев — красавца-баритона и молодой дивы, отнеслась к нему равнодушно, ожидая дивертисмента, в котором должны были появиться ее кумиры.

В фойе на кушетке полулежал баловень публики, покуривая сигару, и на все просьбы распорядителей отвечал:

— И не просите: петь один не буду!

В эту самую минуту из прилегавшей к фойе комнаты раздались звуки пианино и кто-то запел арию Маргариты из «Фауста».

Все встрепенулись.

Голос певицы был чудный, чистый и хорошо поставленный. Все умолкли, мало того — сам знаменитый баритон поднялся со своей кушетки.

Певица закончила арию такой блестящей трелью, что все пришли в восторг, а баритон вскричал:

— Превосходно! Нашей диве так не спеть!

— Кто вы такая? — спросили женщину.

— Какой талант! — восхищались все.

Молодая женщина встала и спокойно посмотрела на вошедших.

Баритон поклонился и сказал:

— Может быть, вы споете партию сопрано в дуэте из «Северной Звезды»?

У пианино уже сидел помощник капельмейстера. Он заиграл ритурнель. Певица взяла несколько тактов дуэта, и баритон сказал ей:

— Довольно, сударыня, я вижу, что вы обладаете таким талантом, который и не снился нашей звезде.

Все согласились с мнением артиста.

— Угодно ли вам будет исполнить вместе со мной дуэт? — продолжал баритон.

— Я никогда не отказываюсь от участия в добром деле,— тихо ответила молодая женщина,— не откажусь и сейчас.

— В таком случае,— сказал обрадованный режиссер,— необходимо сделать анонс… С кем имею честь?

Баритон остановил его.

— Можно обойтись без анонса,— сказал он горячо.— Вашу руку, сударыня!

Баритон и певица вышли на сцену.

Увидев вместо своей любимицы незнакомую артистку, зрители изумились, но из уважения к знаменитому певцу не выразили никакого протеста.

Начался дуэт. Баритон, бывший особенно в ударе, превзошел самого себя, но незнакомка оставила его далеко позади.

Она показала себя более чем первоклассной певицей, а зал театра едва не обрушился от рукоплесканий восторженных зрителей. О колоссальном успехе певицы заговорил весь Париж. Да к тому же здесь подозревали какую-то тайну: после спектакля незнакомка исчезла, как метеор.

Репортеры забегали как угорелые, и лишь через сутки одному из них удалось напасть на ее след.

Певица жила на одной из улиц вблизи Елисейских Полей. В домовой книге она значилась под именем Дженни Зильд, приехавшей из Америки со своим управляющим или камердинером, которого звали Масленом. На основании этих сведений репортер сочинил целую историю с романтической подкладкой, и эта легенда, украшенная различными вариантами, в течение двух недель не сходила со страниц бульварных газет.

Самоубийство одного из выдающихся общественных деятелей отвлекло наконец внимание публики, которая забыла о певице. Но не забыл о ней репортер, доставивший первые сведения о незнакомке.

За два дня до бала у Гонтрана художник получил от Дженни Зильд записку, в которой она просила у него позволения приехать к нему на вечер и, по желанию гостей, исполнить несколько песен.

Де Собранн с радостью согласился и любезным письмом поблагодарил артистку.

Итак, в зал вошла Дженни Зильд, а за ней следовал виконт де Монте-Кристо. Случайно Сперо приехал одновременно с певицей, помог ей выйти из кареты и, входя в зал, был уже наполовину ее кавалером… При появлении Дженни Зильд взоры всех обратились к ней.