Первый из замков — это Замок Жизни. Его цвет — зелёный, его герб — древо. Бессмертные ткачихи ткут там узоры судеб. Туда приходят ради жизни — своей или чужой.

Второй — это Замок Воли. Его цвет — синий, его герб — меч, и виден он только в час грозы. Там сидят за круглым столом великие воины, каждый из которых сам по себе — страшное оружие. Туда приходят, чтобы укрепить сердце для испытаний.

Третий — это Замок Безумия. Боль и ненависть пышут там ледяным жаром. Его цвет — красный, его герб — волк, и кольца кровавого пламени окружают его. Не всякому суждено их переступить. А больше о том замке я ничего не скажу.

Четвёртый — Замок Мудрости. Его цвет — фиолетовый, его герб — высокая башня. Его хранители — мудрецы, и нет лучше места, чтобы спросить совет. Однако мало кто способен, получив совет, понять его верно.

Пятый — Замок Закона. Его цвет — белый, его герб — весы. Лучшие знатоки законов и обычаев живут в его чертогах. Коль скоро есть необходимость узнать, как поступить согласно того или иного устоя, то в Пятый Замок прямая дорога.

Шестой — Замок Слова. Его цвет — золотой, его герб — арфа. Сказители, мастера и творцы хранят этот замок. Туда идут, если сердце ноет от голода и холодной пустоты. Но не только. Там можно получить и кровавую саднящую рану, из которой может прорасти мировое древо, а может выползти смердящий червь. Многие, кто хотел великого дара, уходили оттуда с пустыми глазами.

Седьмой — Замок Богатства. Его цвет — коричневый, его герб — дракон. Власть и могущество даёт богатство, но также и скупость. Там сидят отвратные серые уродцы, что извлекают грязь из тайников сердец и жуют её, чавкая. Тем, кто побывал в Замке Слова, лучше к ним не входить. Ибо есть угроза остаться там, среди них, таким же, как они.

Восьмой — Замок Покоя. Его цвет — тёмно-зелёный, его герб — червь. Он стоит в непролазных болотах, и многие, кто искал успокоения, так и не дошли до ворот. Ведьмы варят там сонные зелья, погружающие сердце в туман. И нет от них противоядия.

Девятый — Замок Смерти. Его цвет — чёрный, его герб — птица, летящая к солнцу. В его подвалах — неспокойные мертвецы, в его башнях плачут и смеются призраки. И, думается мне, каждый из вас в сердце своем понимает, почему его путь ведёт к тем вратам.

— Верно, вещие духи отказали мне в мудрости, — Дэор хотел отпить из чарки, и не заметил, что она пуста. — Ибо я не понимаю, почему именно Смерть. Разве смерть даёт спасение, свободу или надежду?

— А ты что же, северянин, боишься смерти? — презрительно скривился Дарин. — Хорош будет нам спутник!

Так сказал Дэор и замолк, не глядя даже на красного сына конунга. Лучше бы он плюнул ему в глаза, чем произносил бы хулительный нид. Раньше я сделал бы замечание хлорду, что в этом доме не обижают гостей, но теперь меня это просто позабавило. Кроме того, Дэор не сказал славному юноше ничего оскорбительного, если не шибко вдумываться.

Северянина поддержал Тидрек:

— Да, я тоже не очень понимаю, почему именно Девятый? Можешь сколько угодно превращать меня в улитку, но потрудись объясниться!

— Поверьте, господа, на то есть причины. Повторюсь, вы все их знаете. Я не хочу сейчас заниматься тем, чем занимаются серые уродцы Седьмого Замка.

Все ждали, глядя на него. Даже мне стало любопытно. Немного.

— Выходим на рассвете. Завтра. Идём сперва в Белогорье, в Гламмвикен. Там найдём корабль — не думаю, что возникнут трудности…

— Погоди, — Дэор вскинул руку, прерывая речь друида. — Какие же причины…

— Достанет того, что они есть! — резко бросил Корд. — Тебе этого довольно!

Дэор хотел было ответить, и не очень ласково, но перехватил взгляд колдуна — и замолк, охваченный страхом узнавания. Однако договорить Корду не дали.

— Не унижай нас, Медный Судья, — сказал вдруг Борин, и Корд отшатнулся. — Ты можешь быть хитрым Лисом и мудрым друидом, великим волшебником и прорицателем, мастером ритуальной игры, но всё это не даёт тебе права нас оскорблять и обманывать. Тебе ведомы причины, по которым каждый из нас сидит в эту ночь не с родными и близкими, а здесь, на чужбине. А хоть и неведомы, тебе не будет трудно их вызнать, как ты сам намекнул. Однако каждый из нас ничего не знает о тебе. О том, что толкает тебя в этот путь, и почему твой путь также лежит ко вратам Девятого Замка. Конечно, ты сильнее любого из нас, и с этим спорить глупо. Но это не дает тебе права уйти от ответа. Ибо коль скоро ты нас поведёшь, то станешь нам вождем, хёвдингом, головой. Голова не отчитывается пятке. Но если пятку проколоть — весело ли будет голове?

Борин помолчал и добавил тихо, совсем иным голосом:

— Ты что, сам не понимаешь, что это не тот случай?..

Корд'аэн вздохнул и стал похож на предосенний листок. Зелёный и живой, он ещё висит на ветви. Но уже не радуется солнцу, чувствуя близкие холода, и трепещет от легчайшего дуновения ветерка. Друид ссутулился и обвёл собравшихся грустным взглядом.

— Я благодарю тебя, — тихо струилась речь жреца Древа. — Борин, сын Торина сына Тора сына Хрофта из рода Хёльтура, и вы все, знайте, я прошу у вас прощения. Следовало начать с этого.