Я теперь только его внимательно рассмотрел: сбитые в кровь кулаки, худющее с синяками под глазами лицо, рваные штаны, из кедов торчат пальцы. Только глаза голубые горят пламенем.

– Таким, дядя, меня в Москву не возьмут. Надо бы шмотья какого ...

...
– Не пропадем мы, Леха,- говорит он, поглаживая меня по голове,- если что - кинем все к черту, всю эту музыку, "Супер", поедем в деревню, дом купим, корову. Я помню, у нас Дома корова была. Больше ничего не помню... Будем жить, рыбачить в деревне раздолье. Никаких дурных девок, ни статей, ни толп.

Я улыбнулся.

– Ты уже не сможешь без всего этого.

– Я-то?- он возмущенно на меня глянул.

– Да меня все это так достало!

– И мёня тоже. Ну и что? Не сможем мы без этого. Это как зараза - попала в кровь и бродит, бродит! Да ты без сцены завоешь, запьешь, пропадешь вконец.

В комнату заглянул Автандил и сказал, что обед на столе, все бывшие звезды в сборе. Я глянул на него - он даже похудел.

– Тебе вредно расстраиваться, Автандил, ты сразу теряешь в весе и красоте....

Моя шутка не подействовала. Он стоял серый, как мышь. Куда подевался его румянец?

– Иди, ешь,- сказал я Кречету.- Я сейчас, один звонок. Скажи, чтобы на стол поставили коньяк. Выпьем за упокой ....

Я набрал номер Джалилы. Может, она хоть что-нибудь посоветует.

– Это опять я, Распутин.

– Слава богу, узнала. Как ты теперь себя чувствуешь?

– Еще хуже, Джалила.

– Ты серьезно?

– В самом деле. У меня был обыск, возбуждено уголовное дело.

"- Что за чушь? Может, ты слишком долго спал после разговора со мной?

– Все правда...

Я коротко рассказал ей обо всем.

– А ты хотел жить спокойно?
– спросила она.- Будь бедным - и тебя никто не тронет. Ты, мальчишка, столько загребаешь, народ на тебя валом прет, а все остальные будут спокойно на это смотреть?! Думаешь, чего меня в подвалах держали руки выкручивали? За то же самое... Так что не будет у тебя спокойной жизни, пока ты Распутин, а станешь дерьмом - ради бога, живи спокойно и счастливо, как все остальные.

– Все верно, но мне от этого не легче.

– Когда ты явишься в столицу?

– Через неделю, если не отправят по этапу ...

– Ты зайди ко мне. Я с тобой позанимаюсь. Тебе понадобятся железные нервы, я знаю.

глава 8

Юрий Чикин

Я не случайно надел темные очки, которые обычно терпеть не мог, да и старался все время держаться подальше от сцены. Меры предосторожности не были бзиком, как соизволил выразиться Жека (он носился по дворцу с горящими глазами и, встречаясь, шептал мне: "Сегодня будут башли"), я понимал, что на первый концерт забегут акулы и особи помельче, ворочающие в Москве шоу-бизнесом. Новая команда всегда привлекает внимание. Возникает масса вопросов - кто ёе выставил -и зачем, почем продает, как среагировал народец, выкладывающий свои кровные пятаки за билеты, нельзя ли в случае чего присмотреть кого-нибудь для себя, а то и перекупить всю тусовку... Когда я сказал Жеке, что сегодня могут прибыть самые почетные и самые незваные гости, ой поморщился, ответил: "Да черт с ними, пускай идут, дело сделано, в кассе почти нет билетов..." И в самом деле, народ на первый концерт валил валом, телевидение и газета сделали свое дело, фанаты жаждали увидеть что-то новенькое, чего давно уже не подавали. И вдруг в толпе мой взгляд выудил первую акулу, хорошо известную в определенных кругах, делающих в последние год-два сногсшибательные деньги на раскрутке молодых талантов. Проплывал торжественно, как тихоокеанский лайнер, Сеня До-могаров - твидовый костюм, вязаный французский галстук, спокойный, невозмутимый взгляд поверх юных голов. Когда-то он начинал мелким администратором в Росконцерте, потом дол-го крутился в областной филармонии, оттуда вынырнул в театре эстрады и вдруг громко, на всю Москву захлопнул за собой двери тюремной камеры. Занимался дележкой денег с дирекциями нескольких дворцов спорта и стадионов, а когда копнули поглубже, то выяснилось, что немало преуспел и в другом. По российским окраинам разъезжали собранные Сеней псёвдо- звезды, они пели вовсю под чужие фонограммы, да и выступали под другими фамилиями. Сеня загремел ровненько на четыре года, я об этом написал, как-никак скандальчик, ко мне приходили его люди, говорили, что Сеню специально упрятали за решетку, он не нарушал закон, все подстроено, и обидно, что именно я, человек, разбирающийся во всех тонкостях эстрады, взял да и клюнул на эту утку. Они просили, чтобы я разобрался и написал новую статью, в которой бы Сеня выглядел тем, кем он является на самом деле. Я им, конечно, пообещал разобраться, позвонил следователю, который вел дело Сени, тот мне сообщил, что он заслуживал по всем законам даже больше, чем получил, жулик отпетый, он с такими редко встречался. На этом все и кончилось и для меня, и для Сени. Он сидел, я писал и совсем забыл о нем, как вдруг уже в новые хозрасчетные времена мы встретились на одном конкурсе, где Сеня выставлял своих людей. Оказывается, он, очухавшись после! отсидки, создал -какой-то коммерческий центр, куда насобирали профессиональных боксеров, каратистов, солистов эстрады, -целые группы и даже свой собственный театр. Поговаривали что его фирма - прикрытие, Сеня занимается вышибание крупных денег, не брезгует он перекупкой раскрученных звезд, на которых делает неплохие деньги. Во всяком случае, все чаще? и чаще на афишах рядом с достойными фамилиями я видел название коммерческого центра Сени "Орфей". На том конкур! президент "Орфея" (так он себя называл) попросил меня помочь ему в рекламе, мы можем оказаться в иной ситуации, чем когда-то, но, впрочем, мы тогда не были знакомы, иначе он бы смог убедить меня в своей правоте, -но теперь говорить об этом не следует, время ушло безвозвратно, судимость снята, и Сеня практически прощен. Я и в самом деле немного помог, мы могли бы и дальше продолжать сотрудничество, но знающие люди подсказали, чтобы я держался от Сени подальше. И вот он проходит по холлу, рассматривает юную публику. Да, реклама подействовала на Сеню, и здесь он не из праздного любопытства. Один есть! Я скрылся за углом, пока он не прошел е зал, начал кружить у центрального входа. Стоп... А эти что здесь делают? Мимо меня (я был за надежным укрытием) прошествовали, два инспектора городского управления культуры. В отличие от Сени, выглядели они откровенно слабо - старенькие, блестящие на срамных местах костюмчики, рубашки, украшенные бахромой от долгой носки, стоптанные, модные лет десять назад туфли. Мелкие побирушники, пробавляются тем, что выдают гастрольные удостоверения и имеют за это свои, несчастные червонцы. На этот раз мы обошлись без них, решив,; что до такой мелочи опускаться не стоит. Пускай себе слушают, а затем пишут начальству тупые, пространные записки о том,что уровень культуры падает, особенно культуры молодежной, пропагандируется низкопробное искусство... А может, сегодня им как раз понравится (чего не бывает!) и рни напишут в справке, что резким диссонансом упадку прозвучал концерт новой группы "Ах!", продемонстрировавшей верность традициям советской эстрадной классики. Их стиль я знаю, они повадились носить мне свои статейки, написанные в виде справок, я делаю из них пятистрочные заметки, и они остаются довольны, только просят, чтобы в подписи я оставлял их высочайшие титулы инспекторов. Ну да ладно, черт с ними, пускай пишут что хотят, меня они не интересуют. Где рыбка покрупнее, от которой вполне может исходить угроза нашего с Жекой дела, неужели прибыл один Сеня? Да не может быть - ну конечно же, Сеня не одинок. Прошла вся из себя модная дамочка, гнусавый голосок которой знает вся страна. Дамочка уже несколько лет ведет одну музыкальную передачку, а муж ее пишет сценарии. Ясно, что она увидела передачу конкурирующей- в каком-то смысле редакции, а потом прочла статью с фантастическим анонсом на первой полосе. Догадываюсь, что ей тоже не очень хочется быть увиденной. Сейчас она пройдет и забьется куда-нибудь в дальний ряд, чтобы не быть на виду, кто-Кто, а она понимает, что за передачей и газетой кто-то стоит. Проще всего предположить, что я, но вряд ли она снизойдет до моей особы, она станет рыть глубже. Ну и дай бог здоровья! Только вот меня в самом деле замечать не стоит, это ни к чему. Кто еще к нам пожалует? Больше никого. Звучит первый звонок. Ну, и так вполне достаточно. Мы вызвали и зрителей, и кое-кого еще. Когда свет погас, я примостился на балконе. Оттуда ".я видел Жеку, он метался за кулисами, изображая какую-то фантастическую деятельность. Мог бы сидеть где-нибудь в темноте и спокойно наблюдать за событиями.

Ведущий провякал что-то насчет того, что сегодня у любителей эстрады Москвы большой праздник, на большую орбиту выходит группа, которую до этого знали немногие. Он тут же-легко и непринужденно процитировал пару абзацев из моей статьи, тут уж у него получилось более-менее гладко и умно. В конце своей затянувшейся речи он вдруг заорал: Супергруппа "Ах!".

Девчонки выбежали на сцену (надо сказать, что Жека расстарался, прикинуты они были неплохо), а зал почему-то не взорвался, он был насторожен, но только до того момента, пока не пошла первая песня. Сперва вырвался глубокий вздох, потом стон, потом крик, зал поднялся, покатились волны, сцепились руки... Я почувствовал, что вспотел от напряжения. Нет, Жека на этот раз был прав, мы не должны были упустить свой шанс и, можно сказать, не упустили его, но это только начало, еще столько предстоит всего самого неожиданного. У Жеки, как всегда, поплывет туман перед глазами, я должен постоянно отрезвлять его, делать своеобразные инъекции (лучше всего методом запугивания), иначе он потеряет голову и наломает дров. Эти ребятки появились на концерте не случайно, опасность будет подстерегать нас на каждом шагу, девчонок ни на одну минуту нельзя выпускать из виду, это сейчас они благодарны Жеке, а что будет завтра? Завтра он (а с ним и я) может не понадобиться, тут же найдутся другие, которые наобещают побольше, Я знал таких историй массу, сам писал об этом и сейчас очень не хочу оказаться в роли пострадавшего.

Между тем с каждой песней зал заводился все больше, публика здесь собралась особого толка, главное, что она это "съела", значит, по дворам, подъездам и закоулкам Москвы пойдет хорошая молва, и завтра еще задолго до начала не останется ни одного билета. Сидя на балконе, я смотрел по сторонам, буквально в двух метрах от себя, на этом же балконе заметил профиль - нос, как у орла, выпяченный подбородок, на который вполне, как Шутили в доме композитора, можно ставить граненый стакан и он даже не подумает себе упасть. Композитор Игорь Утков. Утя собственной персоной, еще одна видная птица. Когда начались хозрасчетные дела и Утя понял, что на песенках недолго протянешь, он начал прикидывать, что можно предпринять более надежное. И придумал - выпустить на свет божий "Супер-2". Страна большая, Утя точно знал, куда катит со своей командой Распутин, а сам направлялся совсем в другую сторону. К тому же за несколько недель он настругал примерно таких же песенок с одной длинной и бесконечной мелодией под распутинские шлягеры и начал делать огромные успехи. Распутин узнал об этом очень быстро. Да и как не узнать... Приезжает в какую-нибудь глушь его администратор, а ему в ответ: "Так и так, принять не можем, у нас только что побывал уже один "Супер", извините, но публика не поймет, и вообще, сколько вас развелось?" Распутин начал забрасывать суды и редакции заявлениями, пробил несколько статеек в газетах. Я в этот самый момент потирал руки: вот, тебе, мальчик, получай, есть же люди кроме меня, которые тебя не переваривают и ставят тебе хорошие подножки. Недолго думая, я взял да и дал положительный "читательский отклик" на выступления "Супер-2", который сам же, ясное дело, и навалял за пять минут, в этом отклике поставил еще одну подножку Распутину, сказав, что "Супер-2" выгодно отличается от распутинского и с каждым днем все более уверенно заявляет о своем праве на существование. Распутин тут же позвонил главному, обвинил меня во всех смертных грехах. Главный (это был еще другой человек) сказал, чтобы он написал заявление на его имя, он все внимательно изучит и даст ему ответ. Вызвав меня, он сказал, что я зря связываюсь с этими пацанами, припомнил одну старую историю и заметил: "Может, хватит?" Еще добавил, чтобы я подготовил ответ на имя Распутина за подписью главного, и я его подготовил, написав, что главный не видит ничего предосудительного в существовании группы "Супер-2". Как утверждает Игорь Утков, это не подражание, а выработка своего стиля и прочее. Главный покривился, прочитав ответ, но все же подмахнул его, и снова вспомнил старую историю: "А все же тогда некрасиво получилось, согласись..." Я ничего не ответил и выбежал из кабинета. Это было несколько лет назад, Распутин спел несколько песен на телевидении, потом исчез и стал подвязаться на студии "Старт". Говорили, что администратор из него получался неплохой. И вдруг появляется этот ныне сногсшибательно известный Кречет с потрясающей детдомовской легендой девчонки теряют рассудок при его песне о белых цветах, стремительно возникает "Супер", которым руководит Распутин. Я собрался прижать его всерьез и уже принялся заготавливать одну статейку, как вдруг подвернулась командировка в Польшу. Я там отпился и отдохнул как следует, приезжаю и вижу в родной газете хвалебную статью о Кречете и, ясное дело, о Распутине, который "заполнил пробел в музыке для подростков". У меня в глазах потемнело, я помчался искать этого паршивого учетчика писем, я готов был его задушить. Перед встречей с ним постарался себя охладить, вошел в комнату, застал его за разбором вороха писем и спрашиваю: "А чего это ты, мальчик, вздумал вдруг писать о музыке, по-моему, есть еще в нашей конторе я, Юрий Чикин, и никто еще не отбирал у меня мой собственный кусок хлеба..." Мальчик в ответ: "Меня главный послал, у него появилось много писем, слишком много с просьбой рассказать..." Ладно, думаю, значит, случайность. Беру этого мальчика после работы, приглашаю в домжур и начинаю расспрашивать о группе и, конечно же, больше всего о Распутине, что, мол, за человек, чем дышит. Учетчик мой, закосевший мгновенно, начинает с восторгом говорить о пацанах, которым не-ведома звездная болезнь, весь коллектив у них как одна семья, это вполне объяснимо, все ведь в прошлом детдомовцы ...

– И вы знаете, Юрий, а Распутин ... Я замахал руками:

– Да кончай ты меня на "вы", я для тебя просто Юра, идет?

– Идет, идет, так вот, о чем это я?..

– 0 Распутине.

– Да, да, о нем. Это необычный человек, такой' чуткий, представляете, он многим своим детдомовцам дома построил, машины купил. Я сам попал в очень трудное положение. У сестры две сложные операции, накануне муж бросил, двое детей. Мать продала все, что могла... Словом, я попросил у Распутина в долг. Я понимаю, неудобно получилось, но не было выхода. Я у многих в редакции просил, ни у кого не было денег. А лекарства ужасно дорогие ...