Бутылка таяла на глазах, а мы с Жекой также стремительно косели. Жека будто читал мои мысли:

– Бабки потекут, и надо срочно их пристраивать. В нашей стране надеяться на стабильность не приходится. Правили одни лохи, теперь другие.

Я рассмеялся:

– Надеешься девчонок продавать за зеленые? Жека презрительно на меня глянул:

– Продавать не собираюсь, а бабки обменивать думаю ..

– А цены знаешь какие?

– Знаю. По два чирика. И то проблема взять. Но скоро приедет мой старый дружок. Ты его не знал. Он лет десять назад укатил в Штаты и неплохо там за это время пристроился.

– Да уж, они все по рассказам миллионеры, а сами на яшкин стрит старыми презервативами торгуют,- сказал я, у меня тоже есть кое-какие знакомые. Один приезжал, так я его тут кормил и поил.

– Это от жадности... Или твой знакомый в самом деле дебил, а мой парнишка с головой. Так вот, он в прошлый раз мне по пятнадцать сдавал, и теперь цену, уверен, не подымет.

Мы выпили и за это. Вдали зала появился Варфоломеев из "Вечерки" с какими-то двумя типами - то ли иностранцами, но явно вареными, то ли нашими, но уж больно экзотичными. Варфоломеев замахал нам руками, подбежал и уставился недоумевающим глазом на стол.

– Неплохо живете, господа,- сказал он и с сожалением глянул на своих спутников. Такую компашку мы явно поить не будем.

– А-а, понимаю,- вдруг воскликнул Варфоломеев,- кто-то мне говорил, что вы запускаете кое-кого. Ну и как запуск?

– Нормально,- сказал Жека.

– Это он запускает, а я проставлю тебе несколько бутылочек, вернее, баночек пива,- сказал л и отвел Варфоломеева в сторону. Я взял для него "Карлсберга", предварительно отстегнув в кармане четвертной, сказал, что днями передам для "Вечерки" одну ценную информацию, ее надо будет поставить без промедления -в номер. Варфоломеев закивал головой, все будет исполнено в лучшем виде. Когда Варфоломеев отошел, я попросил бармена наполнить пакет бутылками с закуской. Путь у меня сегодня один - только к Евгении Федоровне, родной и незабвенной старушке, которая в ближайшие дни должна нам помогать изо всех своих сил. Жека подошел к бару, его заметно покачивало, похлопал по пакету, сказал, что я зря позволил себе расплачиваться, ну уж если я так поступил, то это даже неплохо, мы сейчас поедем ко мне и продолжим трапезу, гулять так гулять. *

– С алкоголизмом покончено,- сказал я,- сейчас дую к Евгении Федоровне. Миллион дел ... Клипы и прочее.

– Очень хорошо, я еду с тобой,- сказал Жека,- проведу с ней беседу насчет Вики. Эту девушку нельзя подводить...

Черт с ним, пускай едет, быть может, это избавит меня.1 Впрочем, оказаться в ее мягкой постели не так уж и плохо. Хоть высплюсь как следует. Мы шли мимо нищего стола Варфоломеева, и мне стало его жалко, я вернулся к бармену и взял еще бутылку виски. Поставил ее перед самым носом Варфоломеева, и тот едва не зарычал от восторга.

– Этот жест останется в истории,- сказал он,- кстати у меня для тебя приятная новость.

– Какая?

Варфоломеев сделал загадочное лицо.

– Ты сразу и не врубишься ... Мальчик, по всей видимости, спёкся.

– Какой еще мальчик?!

– Тот самый. Твой закадычный приятель, Распутин.

– Что с ним?
– спросил я безразлично.

Опять какая-то сплетня, которыми он окружен ежедневно. То ему миллион баками заплатили за поездку в Америку, а деньги взял и никуда не поехал, то пытался провезти через границу статуэтку Фаберже ... Он на словах столько раз го самым синим пламенем, а сам преспокойно чешет стадион и дворцы.

– Возбуждено уголовное дело. К тому же по приличных статье.

Это уже интересно!

– Кто тебе сказал?

– Точные данные. Точнее не бывает. Не поделили бабки с каким-то фондом. Не перечислил штук пятьсот, не меньше. Ребята из фонда накатали на него телегу. Прокуратура взялась. Запахло лимонами, сам поснимаешь. У них на это большой зуб!

Мы переглянулись с Жекой.

– Не врешь?
– спросил я у Варфоломеева.

Видимо, я перегнул с вопросиком. Варфоломеев корчил из себя перед своей компашкой приличного и крутого человека одновременно.

– 0 чем ты?! Читай послезавтра нашу газетку. Там все точно будет расписано. Информация посвящается тебе. Я многое знаю из ваших отношений.

– Ну и слава богу, что знаешь...

Он все-таки продажная шкура, этот Варфоломеев. Мне говорили, что Распутин его подкармливает, и к тому же неплохо (ясное дело, в представлении такого мелкого писаря, как Варфоломеич). Иногда в "Вечерке" проскальзывает о нем информация, от которой попахивает стольниками. Но сейчас не это самое главное.